Последний шанс

несколько лет после того, как меня сюда привезли, я рассказал ей про животных. Она рассмеялась. С тех пор мы иногда говорим о них, не вдаваясь в подробности. Она потрясающая женщина. Через ее руки прошла масса больных еще до того, как она стала главным врачом. Я уверен в одном: она знает, что эти животные существуют на самом деле. Хотя я не вижу их последние года два или три.

– Когда именно ты начал их видеть? После того, как…

– После того, как я совершил убийство? Да.

А кого убил ты, Тед? Уэнделла? Блейна? Обоих?

– Саранчу я под конец видел почти постоянно, – сказал Майк. – Она была намного крупнее нормальной саранчи. И вела себя гораздо наглее. Перла на меня так, будто вот-вот прыгнет мне в рот. Это было страшно и противно. Постепенно я стал замечать, что саранча появлялась всякий раз, стоило мне сбиться с пути. Она была вроде… надзирателя. Как и крыса, только крыса была еще страшнее.

У Теда мороз побежал по коже. Он тоже боялся опоссума.

– Посмотри на баскетбольную площадку, – продолжал Майк. – Центральная линия делит ее на две половины. То же происходит с реальным миром и миром безумия, Тед. Ты или нормальный, или сумасшедший, середины нет. Ты играешь или за одну команду, или за другую. Если тебя заперли здесь, врачи поставили верный диагноз и назначили правильное лечение, а таблетки действуют, возможно, тебе повезет и ты перейдешь из одной команды в другую, хотя бы на какой-то срок. Но играть сразу за обе команды ты не можешь. Понятно?

– Я не верю, что это безумие.

– Поверь. Ведь это так и есть. Можешь считать, что ты попал в другое измерение, если тебе так больше нравится. В другой мир со своими законами. Как во сне. Тебе же снятся сны?

– Значит, ты считаешь, что животные – это часть другого мира?

– Не совсем. Видишь центральный круг на баскетбольной площадке? Это промежуточная зона, потому мне и нравится это сравнение. Я не сию минуту его придумал. Я часто сижу здесь и подолгу размышляю. Этот круг – дверь, объединяющая оба мира. Тебе там быть не положено, потому что, как я уже сказал, нельзя играть за обе команды одновременно. Тем не менее некоторые люди, вроде тебя, меня или Подкидыша, остаются там дольше, чем дозволено. Топчутся в дверях. И в этом нет ничего хорошего.

Майк помолчал и добавил сурово:

– Этот круг опасен, потому что в нем соприкасаются оба мира.

Подкидыш уже довертелся до головокружения и теперь ходил туда-сюда, наслаждаясь эффектом. Он широко раскинул руки, а лицо обратил к небесам, став похожим на планирующий тяжелый самолет.

– Животные призваны отгонять нас от круга, Тед, – сказал Майк. Он опять казался самым нормальным человеком на свете.

– Но почему не все их видят?

– Не знаю.

– Майк, не обижайся, но вот ты говоришь, что этот чертов круг опасен. Предположим, так и есть. Но что может быть хуже, чем сойти с ума окончательно?

– Можно задать тебе вопрос, Тед? Когда ты видел своего опоссума?

– Ну, я видел его несколько раз.

– Расскажи о любом.

– Это было во сне. Мне снилось, что я сижу у себя в гостиной. Вдруг из сада послышался какой-то шум. Было темно. Я посмотрел в окно и увидел жену. Она стояла в купальнике, и у нее не хватало одной ноги. Опоссум сидел на столе (у нас на террасе стол) и грыз оторванную ногу моей жены.

От воспоминания Теда передернуло.

– Довольно странный сон, – признал Майк. – Ты после этого виделся с женой?

– Почему ты спрашиваешь?

– Может, это и не лучший пример.

Тед в тревоге схватил Майка за руку.

– Почему ты спросил, виделся я с ней или нет? Тебе что-то известно?

Майк спокойно дождался, пока хватка Теда ослабеет, и тогда медленно заговорил:

– Слушай, я ни в коем случае не специалист по этой теме. Если мне что и известно, то только из собственного опыта и из того, до чего я смог докопаться здесь. До Подкидыша тут был другой тип, его звали Риччи. Пять лет как отбыл. – Майк головой сделал движение в сторону неба. – Он первым рассказал мне про животных и про круг, только другими словами. Я не поверил ни единому его слову, как ты сейчас, но потом вспомнил про саранчу, о которой почему-то почти напрочь забыл, и многое обрело смысл. Знаешь? Когда случилась та история… – Лицо Майка на секунду потемнело. – Когда я… сделал с моим другом то, что сделал, у меня в голове была полная сумятица. Еще несколько месяцев после этого я не понимал, что произошло. Мне предъявляли доказательства, но я отказывался им верить. В частности, говорили, что я убил домработницу своего друга, замечательную женщину по имени