Следователь слабо улыбнулся, чувствуя, как близость ауры Светлой Сестры слегка туманит перекачанный колдовством мозг (его третий день лечили от переохлаждения и эфирной контузии) и поднял руку.
– Милейшая, а не могли бы вы позвать Старшего инквизитора? Мне нужно с ним поговорить.
Сестра кивнула и упорхнула за дверь, оставив Фигаро одного в палате госпиталя тудымского инквизитория – чистого и невероятно тихого помещения, чем-то напоминающего маленький гостиничный номер (тут имелся даже камин). Следователь поднял подушку, сел на широком, ничуть не напоминающем больничную койку, диване, и стал смотреть в окно, за высокими стеклами которого медленно падали с серого неба большие пушистые снежинки.
…Френн и его люди нашли Фигаро в лесу на той самой поляне, где они с Артуром сражались с демоном (пожар, не говоря уже об эфирном выбросе, было видно с огромного расстояния и Старший инквизитор, благослови его Небеса, сразу выслал Отряд быстрого реагирования, который сам же и возглавил) – следователь ничком лежал на земле у небольшой кучки все еще теплого пепла. Он не был ранен, но сильно замерз, и, как выяснилось позже, страдал от последствий умеренной эфирной контузии. Френн тут же поместил следователя под наблюдение, приставив к нему личного лекаря-алхимика и Светлую Сестру (на тот случай, если на Фигаро была наведена неизвестная порча).
Фигаро быстро выздоравливал, но вскоре у следователя возникли проблемы процессуально-бюрократического характера: ему пришлось давать показания. Недолго думая, следователь вывалил Старшему инквизитору все: начиная с визита Артура и заканчивая битвой с демоном. Он в подробностях воспроизвел также беседу в облаках, вспомнив даже точный состав самогона, который они распивали с погибшим колдуном. Фигаро сделал это больше из вредности: он уже представлял себе отчет, который придется представить Френну.
…Старший инквизитор захлопнул блокнот, отложил авторучку и уставился на следователя долгим тяжелым взглядом.
– Фигаро, и что, по-вашему, я должен со всем этим делать?
– Что хотите. – Следователь сделал широкий жест, как бы приглашая Френна первым сигануть со скалы в море. «…а мы, приятель, постоим, посмотрим, как оно там – глубоко, али не очень…»
Френн думал минут десять. Затем решительно швырнул блокнот с показаниями в огонь камина.
– Значит, вот так? – спросил следователь, улыбаясь.
– Так, – решительно кивнул Френн, поджимая губы. – Я не хочу встретить старость в желтом доме, Фигаро. Хотя, если меня туда упекут, я вам обещаю, что моим соседом по палате будете вы.
– …К тому же подобные отчеты могут сильно навредить продвижению по служебной лестнице.
– Да. Это тоже.
Немного помолчали. Закурили. Френн, выпустив колечко дыма, спросил:
– Ну а сами вы как к этому всему относитесь? Допускаете возможность, что это был… Ну…
– Мерлин? – Следователь пожал плечами. – Понятия не имею. Сильные колдуны – а он был
– Может быть. Но что лично вы намерены делать дальше? После всего случившегося, и имея в распоряжении такую информацию?
– Что? – следователь притоптал пепел в трубке огрызком карандаша. – Думаю, последую совету Артура. Поеду на Черные Пруды стрелять уток.
– Зимой?
– Вообще-то уже март, Френн.
– Это да, – кивнул инквизитор. – Весна… Хорошо, я выхлопочу вам бронь на Прудах. Через неделю.
– Спасибо. Раньше и не нужно.
В комнате опять повисла тишина, но не тяжелая, а просто тишина, пауза, троеточие в конце главы жизни: время подводить итоги и зализывать раны.
Френн вдруг спросил:
– А если этот… демон… ну… вернется?
Фигаро пожал плечами.
– Не знаю. Наверное, отправлюсь прямиком в ОСП. Это их забота… И вообще, Френн, мне не хочется сейчас об этом думать. Я устал как лошадь после скачки. Дайте поспать.
– А, это хорошо, – кивнул инквизитор. – Это лекарства действуют. Ложитесь и дрыхните на здоровье.
Он встал, подошел к двери и вдруг, не поворачивая головы, сказал:
– Если это все вдруг окажется правдой… И если демон вернется… В общем, зовите на помощь.
Двери захлопнулись, а следователь уже проваливался в сон, удивленно качая головой…
