Мы весьма мило проводили тут время: старгородские девочки, мясо на углях, шампанское, мордобои – все как надо. Потом мои друзья-приятели разъехались по домам, а я решил задержаться еще на недельку – поохотиться. Люблю охотиться один, в тишине, понимаете?
– Очень хорошо понимаю, – кивнул следователь.
– Ну вот… И как-то вечерком, пристрелив довольно крупного оленя, я сидел на пенечке, покуривал и ждал, пока прибегут помощники егеря, дабы оттащить тушу в усадьбу. Я уже прямо видел здоровенный сочный кусок оленины на вертеле, когда вдруг увидел шагах в десяти…
– Призрак?
– Н-н-нет… Ну… Я ведь призрак никогда не видел, понимаете? Почем мне знать, призрак это был или нет?.. Но выглядел он вполне себе живенько – молодой парень, кажется, лет двадцати.
– Вы хорошо его рассмотрели?
– Не то чтобы очень. Он стоял близко, но его скрывал густой подлесок. Я, было, подумал, что егерь вернулся и помахал рукой, но потом сообразил, что егеря в черном не ходят.
– Он был одет в трико?
– Скорее, в комбинезон. С такими, знаете, застежками на длинных петлях. Волосы темные, лицо… Обычное, вроде, лицо… И тут он достал свою свирель и начал играть. И я вам скажу, это было не особо приятно.
– На что это было похоже? Сама музыка?
Министр задумался.
– Я бы не назвал это «музыкой», – сказал он, наконец. – Скорее, это было нечто, вроде навеянного сна. Знаете, в столице эти балаганчики? «Заплати золотой и увидишь эротический сон с балериной Курыгиной»? Там еще такой кристалл…
– Знаю, – кивнул Фигаро, – иллюзия плюс пси-внушение. Фирма «Павильончик Снов»… Кстати, у Курыгиной там пай в общей доле и старушка давно живет только на проценты… Но мы отвлеклись, извините… Что было дальше?
– Я похлопал себя по щекам – мне показалось, что у меня начались галлюцинации. И все прошло довольно быстро: парень в черном пропал, наваждение развеялось, но остался… такой своеобразный привкус… как после дурного сна. Но это тоже долго не продолжалось: пришел егерь с помощниками, и мне стало не до того. И еще неделю было не до того, пока не начались… Не началось это всё.
– Сны?
– Да, сны. – Рамбо дернул плечами. – И, если позволите, я бы предпочел не останавливаться на этом моменте. Возможно, позже, когда я наберусь храбрости… – Он громко сглотнул.
– Ладно, – Фигаро захлопнул блокнот, – не буду вас более третировать, дамы и господа. – Итак, ситуация выглядит следующим образом: вы подверглись неизвестному влиянию неизвестного существа. Пока что я не располагаю материалами, которые позволили бы сделать мне какие-то выводы, но уже завтра днем я надеюсь получить первые документы. Сейчас я вас покину до утра – Гастон, вас это не касается! Вы мне нужны! – но у меня будет просьба. Если кто-либо из вас хочет что-то мне сказать, но не желает делать это при остальных, я жду его у себя в кабинете через три часа. Если же этот «кто-то» не желает общаться лично, то пусть просто изложит все письменно и просунет письмо под мою дверь. Все ясно?
Шесть голов одновременно кивнули.
– Очень хорошо… И, Гастон, захватите вот эту лампу… И вот эту тоже, пожалуйста.
…Когда в комнате стало светло (Фигаро вовремя сообразил, что электрические лампочки под потолком, скорее всего, не работают – коммуникации усадьбы еще не были восстановлены – поэтому и попросил Гастона захватить лампы), следователь плюхнулся на диван и, положив ноги на роскошный деревянный подлокотник, принялся листать блокнот.
– Итак, Гастон, что мы имеем?
…Гостевые комнаты «Тенистый Аллей» были очень милыми: маленькими, хорошо обставленными и очень чистыми, а уж какие тут были диваны – настоящие пуховые плацдармы для вторжения в обитель Морфея! Но особенно следователю понравилось окно: высокое, похожее на арку, с удивительной красоты витражной вставкой у самого потолка.
– Мы имеем, – Гастон стащил с ног сапоги и принялся шаманить у камина, шурша промасленной бумагой, – одного короля, одного министра, известнейшую дамочку, героя войны и психа-музыканта – скорее всего, содомита.
– Клерамбо? – Фигаро лениво поболтал ногами. – Он не содомит, просто вспыренный дурак… Ну, хорошо, Гастон, а теперь скажите мне: что их всех объединяет?
– Их истории про Черного Менестреля? Кошмары?
– Нет, – фыркнул следователь. – Их истории, друг мой, как раз их разъединяют. Вот скажите: что во всех этих «исповедях потерпевших» вам показалось странным?
Гастон чиркнул длинной серной спичкой.
