…Ветер оторвал от земли стайку сухих мертвых листьев, закружил и швырнул свою случайную добычу в пруд. Небосвод озарила бледная вспышка, и где-то на западе глухо заворчал далекий гром. Весенний сумрак дышал влагой, но гроза пришла намного позже, глубокой ночью.
…- Фигаро! Фигаро, вставайте!! Да просыпайтесь вы! Беда!
Он резко сел на диване – голова слегка закружилась – не понимая, что происходит, что случилось, все еще одурманенный сном из которого его так грубо вырвали.
«В который уже раз», пронеслось в голове.
Это был Гастон – бледный и помятый, с взъерошенными волосами и дико блуждающим взглядом. Чуть поодаль стояли два господина в штатском; на лицах личной охраны короля кривой маской застыл испуг.
– Что… Что случилось?!
– Мари… Госпожа Воронцова… Кажется, ее отравили.
…Лестница, поворот, короткий коридор, где в настенных плафонах призрачно мерцают свечные огоньки, высокие двустворчатые двери. Яркий огонь камина.
Семь пар глаз уставились на следователя: король, министр, Малефруа, Клерамбо, двое охранников и еще одни – зеленые, глубокие и осторожные глаза человека, которого Фигаро видел впервые: высокий статный старик с окладистой бородкой облаченный в длинный белый халат.
Следователь вдруг понял, что он прибежал так как был со сна: растянутая от множественных стирок белая майка и широкие мужские трусы в горошек.
«Плевать», подумал он, а вслух сказал:
– Где Мари? Что случилось?
Но в следующий миг он и сам ее увидел.
Мари Воронцова, одетая в зеленый охотничий костюм, лежала на кушетке. Пиджак и белая кружевная рубаха были бесстыдно расстегнуты, обнажая красивую, правильной формы грудь, на которой, зацепившись тонкими стальными ножками, сидели похожие на мрачных металлических насекомых датчики от которых тянулись пучки тонких проводов, исчезающих в недрах сложного прибора, который держал в руках старик в белом халате.
– Я доктор Станислав Беркович, королевский врач, – старик поклонился. – А вы, должно быть, тот самый следователь, которого Их Величество нанял для разрешения этого… печального инцидента.
– Что с ней? Мне сказали, что это яд…
– Она не отравлена, – покачал головой доктор. – Но ее жизненные показатели падают и причина мне пока неизвестна. Может быть вы, как адепт Других наук…
– Отойдите, – махнул рукой следователь и, подойдя к Мари, опустился на колени, склонившись над женщиной почти касаясь губами ее лица. Поднял веки, проверил зрачки. Мари слабо застонала; ее закатившиеся глаза метались из стороны в сторону со страшной скоростью.
– Температура?
– В норме.
– Давление?
– Слегка повышенно. Тахикардия.
– Ложку!
Фигаро взял из рук стражника серебряную кофейную ложечку, приоткрыл с ее помощью рот Мари и быстро проверил слизистые.
– Я же говорил, – сказал доктор, – госпожа Воронцова не отравлена…
– Ей давали какие-нибудь стимуляторы? Чтобы не спать? – Фигаро резко поднялся с колен; его глаза тревожно блестели.
– О… Разумеется. «Феникс», в дозировке по пять миллиграмм. Я сам выписал ей этот препарат, причем очень давно, годы назад. Для того чтобы госпожа могла… отдохнуть от сна, если можно так выразиться. Она всегда принимала его строго в соответствии с инструкцией.
