ростом, рога трубят, рядом бард на лютне бренчит, а на стоянке полдюжины поваров ждут, когда им свежего оленя привезут. Спросишь, откуда я знаю? Да от этих самых поваров и знаю.
Криво усмехнувшись, Нарт признал, что именно так артедайнские рыцари и охотятся.
— Мы не так охотимся, — поведал артедайнцу Ветер, — зверя нужно выследить, перехитрить, застать врасплох. Хорошо, если собака есть обученная, а если нет — надо самому уметь. Вот смотри, тут прошёл кабан. Не особенно крупный, судя по следам. Он по весне будет жестковат, но нам не до жиру, быть бы живу.
Нарт слушал, запоминал, усваивал науку настолько же жадно, насколько щедро сам делился с риворами боевой сноровкой.
Прошло четыре дня с переправы через Бренди-да-вин и десять дней с тех пор, как Ветер встретился с Химни. Отряд стоял в небольшой лощине между двумя холмами, где-то к северо-востоку от Бри, и ждал возвращения разведчиков, посланных на все четыре стороны, коротая время в боевых упражнениях и охоте. Ветер приставил к артедайнцу Амала Чернозуба, угрюмого охотника из глубокой Мокрети, самого старого ривора после Хисарны, и велел обучить большеца всему, что потребно знать, чтобы бродить в глуши. Амал был немногословен, как и сам Нарт, но по скупой его похвале было понятно, что учеником он доволен.
Первым вернулся Гадарих Смолка, посланный на юг. Он принёс письмо, спрятанное, по уговору Нарта с остальными артедайнцами, под Бренди-да- винским мостом.
— Гондорское войско выступило в поход четыре дня назад, — сказал Нарт, прочитав послание, — одновременно с войском Кирдана. Дружины Линдона и Синегории и прочие северные дунаданы присоединились к Кирдану, их знамёна вьются бок о бок с Серебряной Ладьёй. Вот как хорошо.
— А как же Артедайн? — с любопытством спросил Ветер. — Про Артедайн ничего не написано?
— Про Артедайн — ничего, — сухо сказал Нарт и более на вопросы не отвечал.
Вторым пришёл с запада Ведук Водохлёб. Ни слежки, ни погони за отрядом риворов не было, хотя кто и зачем стал бы их выслеживать, Ветер не понимал. Но Нарт попросил его послать разведчика разузнать именно насчёт погони, и Ветер согласился.
Филимер Тихоня, разведчик с севера, сообщил, что не обнаружил ничего, кроме разорённых и сожжённых ещё прошлой осенью поселений. Никаких ангмарцев он не видал, но его дважды чуть не сожрали артедайнские собаки, одичавшие и оголодавшие за зиму. После этих вестей Нарт почернел лицом и снова перестал разговаривать — до тех пор, пока не вернулся с востока Гундерих Рыжий и не сообщил, что отряд в две с половиной дюжины большецов пробирается вдоль болота в направлении Северска.
— Как они одеты? — спросил Нарт.
— Кожаные доспехи, как у нас, длинные узорно вышитые плащи с бахромой, — ответил Рыжий, — у вождя их на голове высокая шапка с волчьим хвостом.
— Рудаурские холмачи,[31] — кивнул артедайнец, — старые союзники Ангмара.
— На сколько ты их опередил? — спросил Ветер.
— Не на много, — Гундерих глянул на солнце, — к ночи они как раз будут поприщах в трёх к северу отсюда, если не свернут никуда. И клянусь Оральдом, я знаю, где они устроят привал!
— Две с половиной дюжины большецов... — задумчиво сказал Ветер, — а как они вооружены?
— Десяток, не больше, с луками, — доложил Гундерих, — у вождя длинный меч, у остальных — копья и длинные ножи.
— Вооружены, короче, так же, как и мы, — заключил воевода, — только у нас лучников больше. Молодец, Гундер. Иди к костру, тебя там накормят, и передай, чтобы сюда старшины подошли.
— Так вот, — Ветер закончил излагать обстановку, — что скажете, старшины?
— Я скажу — бить, — пробасил Фритигерн, поглаживая рукоять топора, — нас больше, чем их, и мы можем устроить засаду.
— У нас другая служба, — сказал Сегерих, — нам нужно Нарта сопроводить к главному эльфу. Неразумно будет отвлекаться на каждый большецкий отряд, тем более что это даже не ангмарцы.
— Это рудаурцы, — ответил Ветер, — и они идут на помощь Старику Зиме.
— Но они нам ничего не сделали, — Сегерих поскрёб в затылке, — и мы здесь не за этим.
— Но мы на службе короля, так? — возразил Дикиней. — Значит, враги короля наши враги тоже. Это когда мы защищали Шир, можно было рассуждать, кто нам сделал дурное, а кто нет.
— Если мы их не перебьём сегодня, — заговорил Хисарна, — кто поручится, что они не нападут на нас завтра? Они с нами не стали бы нянчиться, перерезали бы всех. Я не знаю, кто такие эти рудауры, но не думаю, что они от джаравов сильно отличаются.
