— Тёплые дороги Ангмара — это подземные трубы такие, а по ним течёт горячая вода, вскипячённая в Горячей Долине. На каждой дороге такие особые башни стоят, а там котлы волшебные, в них воду заново греют и в другую трубу закачивают. Труба горячая землю греет, а ангмарцы, значится, в тёплой землице картошку растят и хлебушек. А так там только овёс бы рос да грибы. Они и селятся, ангмарцы, вокруг этих башен.
— Ильдерих, ты откуда такой умный? — вытаращил глаза Ветер.
— Да я когда в Северске поваром служил, с управляющим повздорил. Он большец был здоровый, как схватит меня, да через всю поварню об стену бросил. Думал, помру. Наши собрались, пошли на суд к хозяину. Тот управляющего велел кнутом пороть, а мне — отлёживаться на хозяйских харчах, пока не поправлюсь. И чтобы всё это время мне управляющий половину своего жалованья платил, — Ильдерих мечтательно улыбнулся, — а хозяин наш был большец очень учёный и книг имел видимо-невидимо. А я же грамотный, вот и читал от нечего делать книги целый месяц.
— Вишь ты, — покачал головой Ветер, — не знаешь, когда что пригодится. Этого даже Нарт не знал.
— Он, кстати, очухался, — сказал Герн, потирая плечо. Орчья стрела тогда пробила его доспех и застряла в плече, но рана, к счастью, оказалась неглубокой и за четыре дня почти затянулась. — Хочет тебя видеть.
— Вот хорошо, — кивнул Ветер,— я его тоже хочу видеть.
Бледный и осунувшийся Нарт вышел ему навстречу, пошатываясь.
— Где мы, Ветерих? — спросил артедайнец. — Я ничего не помню с тех пор, как я спас ту женщину от орка.
— Ты не спасал женщину от орка, болван, — сквозь зубы процедил Ветер,— ты пытался защищать ангмарцев от ангмарцев. Все народы в этом, как его, Андан-мае живут в мире друг с другом, все почитают друг друга за хороших соседей, как говаривал один мой знакомец. А ты, заморянец кремнеглазый, пошёл и вмешался в междусоседские распри. А этого никто не любит.
Нарт хотел было что-то сказать, но Ветер перебил его.
— Ты сказал, что не будешь водить нас в бой, — сказал хоббит, смотря на большеца, как давеча на старосту. — Но у этого отряда есть воевода. И пока мы не доставим тебя к Элронду, как обещали, ты находишься, господин артедайнский рыцарь, под моим началом! И ты не будешь больше никого спасать и вовсе не будешь ни с кем драться, как бы ты ни жалел твой драгоценный Северск! И в разведку ты больше ходить не будешь. Я сказал.
Нарт сверкнул на Ветера глазами, но ничего не возразил.
— Если бы Фритигерн волок тебя вверх по склону самую чуточку помедленней, — добавил Ветер, — он получил бы стрелу в шею, и мы бы похоронили его в Непогожих холмах. Ты понял меня?
— Я понял тебя, воевода, — сказал Нарт, склоняя перед хоббитом голову. — Я хожу под твоим началом.
— Вот и хорошо. Сегодня утром дозорные видели большую стаю гусей, пролетевшую на северо-запад.
— Занятное болото, — сказал Сегерих, — тростника совсем нет.
— И ряски тоже, — заметил Ветер, — и вода странная.
— И забор поперёк стоит, — добавил Балт, — а вон там дома полузатопленные. Это болото совсем свежее.
— Там, где пройдёт Элронд, вместо людей поселятся гуси, — задумчиво произнёс Ильдерих Толстый. — Если здесь нынче вместо селения болото, здесь наверняка скоро поселятся гуси. Может, это значит, что здесь прошёл Элронд?
— Вон там кто-то бредёт по пояс в воде, — указал Сегерих, — надо у него спросить.
Старый ангмарец, вышедший к ним из воды, принял риворов за бродячий ангмарский отряд — здесь таких было много, за четыре дня дороги от Непогожих холмов хоббиты встретили целых три, но не стали связываться — и рассказал им всё, что знал — сбивчиво, на неразборчивом северном наречии, но Ветер его понял.
Сариола была большим городом в срединном Андан-маа, с несколькими деревнями вокруг. Большинство мужчин из города ушли на войну. Король кинул клич по всем городам и сёлам — пришла пора скинуть заморян обратно в море и зажить наконец привольно и счастливо. Но в начале месяца по вестовым башням[36] пришла весть, что войско разбито, а Король скрылся в Горячей долине. А потом вестовые башни перестали передавать вести, и пришёл Гондор. Огромные всадники на огромных конях, под чьими копытами дрожала земля, сожгли деревни и перебили всех, кто пытался сопротивляться. Большинство людей укрылось за городскими стенами, осаждать их заморяне не стали.
Но через несколько дней начали твориться странные дела. Из Сариолы улетели все птицы, в окрестных полях исчезли олени и зайцы и даже крысы куда-то делись из города.
