Прошел арест гладко – 6 часов спустя (около 22:00) ничего не подозревающий Берковиц вышел из дома в джинсах, летней белой рубашке, коричневых ботинках и с бумажным пакетом в руках, в котором был его «бульдог». Открыл дверцу машины, удобно устроился в водительском кресле – и увидел целый ряд направленных на него полицейских стволов. «Ваша взяла! Но почему так поздно?» – сказал при этом маньяк, убивший 6 человек, ранивший 7 и теперь сам оказавшийся под дулами более десятка пистолетов.
Так завершился самый масштабный в истории Нью-Йорка розыск преступника: 90 тысяч долларов в день, более 200 ежедневных ложных свидетельств, 300 детективов, 3 тысячи подозреваемых и 28 тысяч проверенных владельцев 44-калиберных револьверов.
Берковиц сразу во всем признался, но настаивал на том, что его убийства «заказывал» сосед Сэм Карр с помощью телепатии: «Сэм обычно отдавал приказы через свою собаку. На самом деле это не собака. Это существо только выглядит собакой. Оно внушало мне мысль, куда идти. Когда я получал такой сигнал, я не имел понятия, кого в этот вечер убью. Но я интуитивно узнавал свои жертвы». Кстати, дочь этого соседа Вит Карр была телефонисткой в Йонкерсе и через нее полицейские связывались с городом и узнали от нее про странности знакомого ей подозреваемого Берковица: он посылал ее отцу Сэму письма с угрозами и застрелил ее собачку из револьвера 44-го калибра. А Сэм Карр больше Берковица походил на хиппи, что вызвало мысль о совместной банде-секте.
Берковиц получил диагноз «параноидальная шизофрения» и приговор – более 300 лет лишения свободы в исправительной колонии в Аттике.
10 июля 1979 года на Берковица в тюрьме напал другой заключенный с бритвой и поранил его, врач наложил маньяку 56 швов. Берковиц сказал тогда, что таким способом служители культа пытаются заставить его молчать, но позднее на пресс-конференции признался, что все его речи о сатане и демонах – ложь, и что убивал он из-за половых комплексов. Это подтвердил и его психиатр Дэвид Абрахамсен, автор книги «Исповедь Сына Сэма» (всего о Берковице написано несколько книг, среди которых есть достаточно объемные труды, и еще у Берковица есть литературный агент – в США, в отличие от стран бывшего СССР, маньяки и их исповеди пользуются большим вниманием). Абрахамсен говорил о своем осужденном клиенте: «Он был неспособен общаться с женщиной как обычный мужчина, встречаться с ней, иметь половые отношения. Это не для него. Я думаю, что он глубоко презирал женщин. Он очень, очень опасен для общества».
Но «Сын Сэма», который жив до сих пор, пытается нести людям и пользу – дает интервью на религиозные темы, в 1999 году он написал очерк «My story» о своем духовном (а не преступном) развитии и даже религиозное обращение к молодежи с подписью «С любовью к Христу», то есть в заключении, как когда-то в армии, он стал проповедником христианства.
Однажды Берковиц сказал: «Полиция и СМИ называли меня “Сыном Сэма”, но Бог дал мне новое имя – “Сын надежды”, ибо теперь я живу надеждой». Надеждой на что? На свободу и новые трупы?
Первое письмо Дэвида Берковица
Я глубоко оскорблен, что ты называешь меня женоненавистником. Я не такой. Я – монстр. Я – Сын Сэма. Маленький ребеночек.
Когда папа Сэм напивается, он становится злым. И бьет всю семью. Иногда он связывает меня на заднем дворе. Или запирает в гараже. Сэм любит пить кровь.
– Иди и убей! – приказывает папа Сэм.
За нашим домом есть кладбище. Там лежат в основном молодые девчонки – изнасилованные и забитые до смерти. Вся кровь высосана, остались одни лишь кости.
Папа Сэм запирает меня в подвале. Я не могу выйти, но смотрю на мир из окна. Я чувствую себя чужаком – существом с другой длиной волн, не как у остальных, – запрограммированным на убийство.
Меня не остановить, если не убить. Берегись, полиция: стреляйте первыми и цельтесь точнее, если не хотите умереть!
Теперь папа Сэм стар. Ему требуется кровь, чтобы поддерживать молодость. У него было слишком много сердечных приступов.
– Ох-ох-ох, как больно, сыночек!
Я скучаю по моей прекрасной принцессе. Она в нашем дамском доме. Но скоро я ее увижу.
Я – монстр, Вельзевул, пухленькое чудище[9].
Я люблю охоту. Рыскаю по улицам и высматриваю жертву – вкусное мясо. Женщины из Куинса красивее всех. Я – вода, которую они пьют. Я живу охотой. Это моя жизнь. Кровь для папы.
Мистер Борелли, сэр! Я не хочу больше убивать. Не хочу, но должен, во имя тебя, отец.
Я хочу трахнуть весь мир. Я люблю людей. Я не принадлежу земле. Верни меня к скотам.
Люди из Куинса, я вас люблю и желаю всем счастливой Пасхи. Благослови вас Бог и в этой жизни, и в следующей. И до свидания. Доброй ночи.
ПОЛИЦИЯ, побойся моих слов:
Я вернусь!
Я вернусь!
И узнаете меня – 6ах-бах-бах-бах-бах – ах!
