Прошло несколько минут, и из маленькой двери в стене показался сам Дмитрий Иванович, ее гениальный создатель.
На нас, юных студентов, он произвел впечатление неизгладимое.
Я и сегодня, через три четверти века, вижу его пред собою таким, каким видел в тот далекий день.
Гениальный ученый с мировым уже именем потряс нас своим внешним обликом: ниспадающая до плеч грива седых волос и мудрое, вдохновенное лицо глубокого мыслителя… Мы не могли оторвать от него глаз…
Весь под впечатлением этой неожиданной встречи с гением, я вышел из университета, перешел через Дворцовый мост и направился по набережной Невы к Летнему саду…
В то памятное утро все складывалось для меня сказочно. Утро это как бы предопределяло весь мой дальнейший необычный жизненный путь…
В Летнем саду меня ожидала в тот день еще одна незабываемая встреча…
В одной из аллей я увидел шедшего впереди меня человека с большой седой бородой, в осеннем пальто и высоких сапогах. В руках палка, на голове потерявшая уже свою форму черная шляпа. Он заинтересовал меня, и я стал невольно наблюдать за этим человеком…
Ускорил шаг, поравнялся с ним. Он повернул в мою сторону голову, бросил на меня мимолетный, проницательный взгляд и продолжал свой путь…
Я оторопел и замедлил шаг… Это был Лев Николаевич Толстой… Позже я не раз встречался с ним в редакциях, где работал, но эту встречу с ним в аллее Летнего сада и сегодня вспоминаю с большим волнением…
Так началось то необычайное и удивительное, первое петербургское утро моей жизни…
Невольно вспоминаю сегодня любопытную запись писателя А. И. Куприна. Ему довелось встретиться с человеком, видевшим Пушкина. Тогда же он увидел в Крыму на пароходе Льва Толстого и записал, что пройдут десятилетия и уже на людей, видевших Толстого, будут смотреть, как на чудо…
Толстой, как известно, скончался в 1910 году. Куприн вернулся в Россию после многолетней чужбины в 1937 году.
Я работал тогда в Гослитиздате, заведовал художественной редакцией. Меня вызвал к себе покойный директор Гослитиздата Н. Н. Накоряков и познакомил с А. И. Куприным.
Я улыбнулся и напомнил писателю, что мы с ним познакомились еще в начале века:
– Как давно это было… Не вспомните ли вы, Александр Иванович, студента тех лет с большой шевелюрой?.. Не узнаете?.. Мы встречались с вами в редакциях газет, а иногда «У Давыдка», в небольшом ресторанчике на Владимирской, 14, где в уютной, красной комнатке, с графинчиком на столе, вы нередко писали свои чудесные рассказы…
Слово за словом мы стали вспоминать те далекие дни… Вспомнили, улыбнулись, пожали друг другу руки, дружески обнялись.
Поражен был и директор Н. Н. Накоряков, присутствовавший при этой встрече…
Со дня этой новой и последней моей встречи с Куприным протекло уже тридцать пять лет. Они промелькнули как сон… Почти столько же протекло после записи писателя о чуде человеческого долголетия.
Это вынуждает меня рассказать здесь и о собственном долголетии и возразить Куприну по поводу его записи в дневнике о чуде. Никакого чуда здесь нет…
В 1899 году газета «Россия» направила меня, репортера, на собрание в общество поощрения художников, на Морской. Там я неожиданно оказался в окружении крупнейших художников той поры: Репина, Поленова, Крамского, Серова, Куинджи, Левитана, Сурикова, скульптора Антокольского.
Позже приехал Шаляпин, и Серов стал набрасывать эскиз его портрета, во весь рост, украшающего сегодня Московскую Третьяковскую галерею. Во время работы Серова над эскизом Шаляпинского портрета к нему подошел Владимир Васильевич Стасов, могучий гигант с большой седой бородой, и заметил:
– Валентин, ты рисуешь портрет артиста, молодца с волжских берегов, выражение глаз его такое, будто он только что спел «Элегию» Массне.
Серов улыбнулся, двумя-тремя штрихами придал глазам совсем иное, озорное выражение и снова улыбнулся. Улыбнулся и Стасов, дружески поощряя талантливого художника.
Рассказать о моей встрече в конце прошлого столетия со Стасовым побудило меня сегодня неожиданное обстоятельство. Только что я прочитал в журнале статью «С Маршаком» о пребывании этого замечательного поэта и писателя в ноябре 1963 года в Ялте.
Автор статьи Василий Субботин рассказывает, что В. В. Стасов, глава «могучей кучки», объединивший в своем лице художников, писателей, музыкантов, композиторов, родился при жизни Пушкина, мог знать Крылова, знал Некрасова, встречался с Тургеневым, дружил с Толстым.
Статья эта меня поразила. Я отнесся к сообщению автора с недоверием. Ведь я лично встретился в 1899 году в обществе поощрения художеств со Стасовым… Как же он мог родиться при жизни Пушкина?..
Между тем и автор статьи «С Маршаком» рассказывал, что однажды Стасов повез к Льву Толстому маленького Маршака, в котором чутьем ощутил будущего талантливого поэта и писателя.
Оба они стояли у привезенного в Ясную Поляну фото: сверху – могучий великан с длинной, длинной седой бородой Стасов, улыбающийся стоящему
