малозначительность нанесенного государству ущерба и сотрудничество со следствием.
Отвечая на вопрос судьи, они оба признали свою вину и согласились с решением суда. При этом тот и другой, когда их уже уводили из зала, бросили на Эди, как ему показалось, благодарные взгляды.
Когда Эди встал и развернулся, чтобы выйти из зала, то неожиданно увидел впереди себя Постоюкова и в нескольких шагах от него сутуловатую фигуру молодого человека, в котором он сразу узнал фотографа из «жигулей». Уставившись себе под ноги, будто сговорившись не глядеть по сторонам, они вместе с другими людьми медленно вышли в коридор и направились к выходу.
Эди и его спутники тем же маршрутом вышли на улицу и направились к машине.
«Интересно, оба пришли, ведь можно было обойтись одним наблюдателем?» — мелькнуло в его голове. Но тут же он опроверг эту мысль заключением, что те могут друг друга и не знать.
«Как бы то ни было, сегодня они будут докладывать своим хозяевам о том, что видели и слышали на суде. Это есть хорошо».
Неожиданно ход его мысли прервал обращенный к нему вопрос Елены:
— Когда я могу с папой увидеться?
— Юра все решит, — ответил Эди.
— Считайте, что уже решил, назовите час, — отреагировал тот.
— Надо дать возможность Александру хоть немного отдохнуть.
— Понятно. Мы сейчас поедем в гостиницу. Оттуда и позвоню Мише.
— Не забудь, я тоже планирую увидеться с ним.
— Не забуду.
— Может, вместе? — волнуясь, спросила Елена, развернувшись к Эди.
— Елена, не хочу мешать вашему семейному разговору. Лучше будет, если мы встретимся по отдельности, — предложил Эди, беря ее под локоть.
— Хорошо, как скажете, — покорно согласилась она, что им было воспринято как ее готовность следовать его инструкциям.
По прибытии в гостиницу Юра связался с Карабановым и, уточнив, что Бизенко уже доставлен в камеру, повез Елену в изолятор. Эди остался в номере. Ему хотелось отдохнуть перед встречей с «Иудой» и последующим за этим докладом Тарасову.
За время ее отсутствия Эди сумел поспать пару часов и даже пообедать, после чего не стал возвращаться к себе, а спустился в холл гостиницы.
Встретил Елену, сидя на диване в холле на первом этаже.
Присев рядом, она весело спросила:
— Вы собрались к папе?
— Да… — начал отвечать на ее вопрос Эди, но она, перебив его, промолвила:
— Он очень ждет вас. Хочет посоветоваться.
— Я сейчас поеду к нему, но сначала провожу вас в номер. Или вы хотите пообедать? — заметил Эди, внимательно глядя ей в лицо, пытаясь понять причину ее веселости.
— Я есть не хочу, почаевничала у папы, — отказалась Елена, все еще находясь под впечатлением от встречи с отцом.
— Тогда пойдемте наверх, — предложил Эди, вставая.
И они направились по лестнице наверх.
— Эди, папа был в очень хорошем настроении. Все не переставая, говорил о вас, вашем умении держать слово и всякое тому подобное. Потребовал от меня, чтобы четко придерживалась ваших инструкций.
— А вы что ему сказали?
— Я с ним соглашалась и говорила: хорошо, папа, все сделаю, как ты скажешь. И он был горд, что у него выросла такая умная и послушная дочь, — хихикнула Елена, взяв Эди под локоть.
— Я бы еще добавил, и очень скромная, — улыбаясь, обронил Эди.
— Если буду скромницей, вы обо мне вообще не вспомните, — съерничала она, прижав его локоть к себе. — Я этого не хочу.
— Елена, все будет хорошо, только надо будет поработать, как того требуют обстоятельства.
— Я же сказала, что можете на меня рассчитывать в полной мере, только научите, что и как делать.
— Знаю, научим, — уверенно сказал Эди, подходя с нею к номеру. И, дождавшись, когда она зайдет, развернулся к лестничной площадке и направился на улицу, где его ждал Юра, чтобы ехать в изолятор.
«Иуда» встретил Эди стоя чуть ли не по стойке смирно. По всему было видно, что тем самым он хочет подчеркнуть свое уважение к нему. Но Эди сделал вид, что не заметил этого подобострастия, отнеся все это к хитрости шпиона. И потому в тактичной форме пресек попытки «Иуды» выразить свою благодарность на словах.
