– Ничего, сейчас настроятся и перестанут.
Моего соседа ответ, по-видимому, не удовлетворил, потому что он повернулся к англичанину и повторил:
– Я говорю, шибко орут.
Англичанин сказал:
– Эскьюз ми, я плохо говорить по-русски.
Сосед сказал:
– Ты, по-моему, и по-английски-то не очень, – и переспросил англичанина: – Шпрехен зи дойч?
В это время зазвучала увертюра, подняли занавес, стала видна площадь Вероны, замки, дворцы. Сосед поглядел на сцену, потом повернулся ко мне и спросил:
– А где же озеро?
– Какое озеро?
– Лебединое.
Я говорю:
– Какое же здесь озеро, если это «Ромео и Джульетта»?
– Ни фига себе, – сказал сосед, – за такие бабки – и без озера.
А на сцене в это время уже разворачивалась драка между Монтекки и Капулетти.
– Во дают! – оживился сосед. – Слышь, это чего, разборка?
– Это так по музыке написано, – ответил я.
– Да я вижу, – сказал сосед, – если б музыка не мешала, они бы вообще его давно замочили.
Я сказал:
– Давайте смотреть.
– Смотреть так смотреть, – сказал сосед, потом повернулся к англичанину и ни с того ни с сего сказал: – Эвритайм после еды во рту нарушается кислотно-щелочной баланс.
– Ес, ес, – сказал англичанин, – эвритайм.
– Тупой, тупой, – сказал сосед, – а тоже туда же.
Раздались аплодисменты. Мужчина, сидевший впереди нас, так громко крикнул «браво», что я вздрогнул.
– Слышь, ты, – сказал сосед, тронув за плечо впереди сидящего, – ещё раз так гаркнешь – не узнаешь, чем здесь дело кончится.
– Что вы имеете в виду? – возмутился впереди сидящий.
Сосед вынул ножик и сказал:
– Не знаю, что ты имеешь в виду, а я что имею, то и введу.
– Понял, – сказал впереди сидящий и больше «браво» не кричал.
Занавес опустился, я пошёл в буфет. Сосед догнал меня и сказал:
– Слышь, мужик, ты, я вижу, человек грамотный, объясни, чего они только ногами дрыгают, а петь когда начнут?
Я сказал:
– Это балет, все чувства выражают только движениями.
– Не скажи, – ответил он, – у меня один дружбан балет смотрел в казино. Заплатил, и балерина спела.
Второе действие мой сосед начал смотреть во всеоружии знаний. Он прочитал две страницы либретто и знал буквально всё. Показывая на пожилую кормилицу, он громко сказал:
– Это – Джульетта!
Я тихо прошептал ему:
– Джульетте тринадцать лет.
Сосед подумал и сказал:
– Статья 119 пункт два, от трёх до восьми.
Потом он повернулся ко мне и сказал:
– Слушай, ты, смотрю, всё здесь знаешь, скажи мне, этот Ромео действительно такой могучий мужик или ему в колготки чего подкладывают?
Я не успел ответить на этот потрясающий вопрос, как начался антракт, я пошёл в буфет.
В буфете сосед нашёл меня, держа в руках бутылку коньяка и два стакана.
– Давай, – сказал он мне, – тяпнем за здоровье Ромки с Джулей, за автора давай тяпнем, как его, кстати?
– Прокофьев, – ответил я.
