Хвастовство, с которым он произнес фамилию Уэса, заставило меня закатить глаза. Конечно, Леона мою реакцию заметила – в отличие от доктора. Ее губы дрогнули в усмешке, а я кашлянула.
– Миа, дорогая, этот сюжет… – Доктор приложил пальцы к губам и поцеловал их с такой страстью, которая была бы под стать итальянской матроне с Сицилии. – Это изумительно! Блестяще. Я знал, я всегда знал, что вы просто находка для нашего шоу. Разве я ошибался, Леона?
Леона села за свой огромный стол, поставила локти на столешницу и подперла подбородок ладонями.
– Нет, ты не ошибался. Как раз поэтому я и пригласила вас сюда сегодня, Миа. – Прежде чем продолжить, она нажала кнопку на своем телефоне: – Мисс Милан, вы с нами?
Голос моей тетушки зазвучал из телефона отчетливо и чисто:
– Да, я здесь. Спасибо, что пригласили. А теперь – в связи с чем мне оказана такая честь?
В этот момент я опустила глаза и задержала дыхание, стараясь сдержат смех. Милли разговаривала таким напыщенным тоном только тогда, когда хотела получить что-то или произвести на кого-то впечатление. На это раз скорее все-таки второе.
– Я хотела, чтобы вы обе присутствовали здесь, равно как и мистер Хоффман, потому что у нас есть кое-какие новости и предложение, которое мы хотим сделать вам обеим.
Уэс говорил, что это может случиться. Я старалась не дышать, чтобы не сглазить. Нет, я боялась даже надеяться. Я сидела как на иголках и ждала.
– На тот случай, если вы вдруг не заметили, я скажу: дела у шоу идут очень неплохо. С того момента, как вышел первый сюжет Миа для «Красиво жить» – наша аудитория выросла на двадцать пять процентов. Мы думали, что первый выпуск приняли так хорошо не только благодаря его содержанию, но и из-за того факта, что вы и мистер Ченнинг в последнее время были на слуху у публики и в новостях. Но второй выпуск принес еще десять процентов к обычному числу наших зрителей за день. В тот день, когда в эфире появился ваш второй сюжет, мы получили дополнительно пять миллионов зрителей.
Я нахмурилась.
– И что это означает на человеческом языке? – спросила я. Мне не хотелось выглядеть тупой, но это могло быть много, а могло означать, что я не смогла привести достаточно новых зрителей. И если честно, я понятия не имела, шла речь о первом или о втором. В Штатах живет триста миллионов человек. И я не могла быть уверена, что пять миллионов зрителей – это достаточно.
Леона откинулась на спинку своего кресла, глаза ее расширились, и она покачала головой.
– Это значит, что когда вы в эфире, пятнадцать миллионов человек смотрит вас, в то время как ежедневная аудитория шоу доктора Хоффмана составляет от девяти до десяти миллионов.
– Вау! – Я постаралась одним словом выразить все. Значит, я действительно надрала кое-кому задницу, и очень серьезно.
Доктор Хоффман просиял, садясь в кресло рядом со мной. Он щелкнул пальцами и ткнул в направлении бара, где стояло множество бутылок с напитками. Шенди отлепилась от стены и бросилась выполнять его молчаливое указание.
Не успев даже подумать, я возмущенно фыркнула.
– Что? – Он посмотрел на меня с недоумением.
Я нахмурилась.
– Серьезно? Вы просто взяли и щелкнули пальцами свей ассистентке. Это же хамство! – Я покачала головой и перевела взгляд на Леону. – Простите. Просто это за гранью.
Она хмыкнула.
– Да нет, вы правы. Он действительно перешел все границы. – Она ткнула пальцем в сторону Дрю. – К сожалению, это тоже составная часть его обаяния. Этакий неисправимый ублюдок.
Она сказала это так, что это должно было звучать как комплимент, но на самом деле таковым не являлось. Дрю потянул носом и подмигнул, когда Шенди подала ему бокал с содержимым, которое я определила как ром с колой.
– Спасибо, моя дорогая, – буркнул Дрю Шенди, и она засветилась гордостью и радостью, как кошка, которая принесла задушенную ею птичку и положила к ногам хозяина.
Мне захотелось как можно скорее вернуться в монтажную, к куда более привлекательному мужчине, который учил меня мастерству делать хорошие истории, а еще – терпеливо ждать. Я хлопнула руками по бедрам, привлекая всеобщее внимание.
– Итак, что дальше?
– Торопитесь? – спросила Леона, сидя в своем кожаном кресле. Она выглядела королевой на троне, а студия была ее замком.
Я могла бы соврать, но мне не хотелось этого делать. Уэс учил меня, что честность – лучшая линия поведения всегда и во всем.
– Да. Вроде того. Уэс ждет меня в монтажной. Мы заканчиваем эпизод «Красота благородства» для пятничного шоу.
Леона кивнула.
– Уверена, это будет хит. Вы все еще здесь, мисс Милан? – спросила она неожиданно.
Голос моей тетушки затрещал в телефоне:
