Набрав почти половину чашки, Таня положила нож на стол и провела ладонью второй руки над раной. Кровотечение сразу же прекратилось, а рана на глазах стала затягиваться и через несколько мгновений исчезла без следа — на месте глубокого пореза розовела идеально гладкая кожа без малейшего шрама. Протянув кружку сидящей напротив женщине, Таня с прорезавшейся в голосе властностью приказала:
— Пейте. Быстро. Одним глотком!
— Не в силах противиться приказу, женщина одним глотком осушила маленькую чашечку с кровью, не успев даже удивиться абсурдности данной процедуры, после чего, поставив чашку с красными кровяными потёками на белоснежную скатерть стола, на пару мгновений замерла, как будто прислушиваясь к чему-то, происходящему внутри нее, и вдруг начала обеспокоенно себя ощупывать.
Таня же, удовлетворённо улыбнувшись, продолжила:
— Вы, вероятно, почувствовали сейчас себя немного странно. Возможно, даже неуютно. Вероятно, сейчас вас мутит или по телу разливается слабость. Не надо с этим бороться — медальон, воспользовавшись божественной кровью, перестраивает ваше тело, и на это ему понадобится некоторое время. Просто расслабьтесь, закройте глаза и думайте о чём-то приятном…
Пока происходил этот диалог между двумя женщинами, сидящий за столом мужчина молчаливо рассматривал обоих и отстранённо улыбался — видимо, он только что узнал для себя что-то интересное и теперь обдумывал полученную информацию. А вот на Иллэри стоило посмотреть — лицо закрывшей глаза и откинувшейся на спинку кресла женщины быстро менялось, молодея на глазах — с него исчезали морщины, подёрнутые сединой волосы темнели, меняя цвет, кожа под подбородком зарозовела, тело периодически сотрясала дрожь… Прошло ещё немного времени, и за столом вместо почти старухи сидела ослепительно красивая молодая женщина лет двадцати на вид. Открыв глаза, она в недоумении выставила перед собой, разглядывая, сначала одну руку, потом вторую, потом, слегка смущаясь, расстегнула платье, ощупала грудь и посмотрела на живот… После чего подняла взгляд на сидящую перед ней девушку и тихо проговорила:
— Невероятно… Если бы не видела сама — никогда бы не поверила… И что это было?
— Божественное благословение, госпожа Иллэри. Я же вам уже об этом говорила, разве вы забыли? — мелодичный голосок Тани не убрал печати сомнения на лице Иллэри.
— Танья Иллэри, моя жена абсолютно правильно объяснила вам только что наблюдаемый вами процесс. Божественная сила, как одна из разновидностей энергии вселенной, имеет значительно более широкие сферы применения, чем обычное возвращение молодости биологическим объектам. Была использована моей женой несколько нерационально, зато от души. Так что примите этот подарок от моей жены и спокойно живите дальше.
— И насколько продолжительна будет моя вторая молодость? — голос Иллэри по-прежнему был полон недоверчивости.
— Вторая жизнь, госпожа, — в словах Тани прорезались стальные нотки, — она может закончиться завтра, а может продолжаться вечно. Всё в руках Одина.
— Бога войны?
— И моего мужа, госпожа.
— Но твоего мужа, насколько я узнала, зовут Рэй!
— И это тоже одно из его истинных имён, госпожа…
Глубокой ночью, не обнаружив мужа рядом с собой, Иллура, немного повозившись в кровати, поняла, что заснуть ей уже не удастся. Посмотрев на часы и убедившись, что до утра осталось всего ри с небольшим и продолжать валяться в кровати бессмысленно, она встала и, накинув халат, спустилась на первый этаж и пошла на кухню, чтобы заварить себе свежего чая — из той небольшой партии, которую ей по большому знакомству привезли с южных склонов чайных плантаций Зари — недавно колонизированной планеты с необычайно удачным для земледелия климатом.
Подойдя к кухне, Иллура увидела, что та уже кем-то занята — там горел свет, из-под неплотно закрытой двери доносились восхитительные ароматы свежей выпечки. Любопытство оказалось сильнее нежелания тревожить одного из своих недавно поселившихся в её доме беспокойных потомков — те никак не могли привыкнуть к спокойной размеренной жизни империи и могли не только не спать ночами, но и вообще куда-нибудь сорваться в любое время дня и ночи. Однако, открыв дверь, она увидела не гостившую в её доме молодёжь, а Рэя, с комфортом устроившегося в мягком кресле за кухонным столом. На коленях мужа лежала тарелка со свежими пончиками, посыпанными сахарной пудрой и расточающими на всю кухню запах ванили, а над столом, стоящим перед ним, возвышалась ажурная трёхмерная конструкция из тысяч, десятков тысяч светящихся силовых нитей, сплетающихся в непонятные символы. Вне сомнения, Рэю опять пришла в голову какая-то мысль и он сейчас сосредоточенно что-то высчитывал, воспользовавшись для этих целей каким-то аналогом искина, скорее всего, собственной разработки. Видимо, услышав шаги, муж оторвался от поедания пончиков и разглядывания сооружённой им сложной таблицы, обернулся к вошедшей в помещение женщине и, увидев её озабоченное лицо, спросил:
— Лури, солнышко, тебя что-то тревожит?
— Да, Рэй… Ты знаешь, недавно я была в построенном тобой храме бога Одина… Твоём храме…
— Тебе понравилось?
— Понравилось. Величественное сооружение. Но я не об этом. Твой храм — действительно очень красивое здание, побывав в нём даже один раз,
