куда более изношенную, чем у женщин, одежду. Записи и наблюдения, сохранённые в планшете, охватывали почти полтора года — под конец превратившись в едва понятные каракули и маловразумительные аудиокомментарии к картинкам.
Получив лишнее обоснование для своей ненависти, Джейкоб рвался вперёд, как боевой конь, и лишь прямой приказ Шепард «отдышаться, успокоиться и подумать» заставил его немного остыть и занять назначенную позицию во втором ряду. Очень вовремя — на выходе из женского лагеря нас встретили «Локи». А потом ещё. И ещё. Мы расстреляли никак не меньше тридцати штук, когда этот… «и.о. капитана» вышел на связь, радостно попытавшись навешать нам лапши на уши. Джейкоб его послал — на моей памяти он впервые использовал нецензурные выражения, обычно обходясь исключительно уставными — и мы двинулись дальше.
Снова «Локи», затем живые охранники, «лично обученные самим Рональдом», и главный его козырь — «Имир». Мы с Тали уже почти устали непрерывно взламывать тупых охранников, и появление по-настоящему серьёзной цели нас буквально вдохновило.
— Боштет! — С энтузиазмом выругалась кварианка. — Будет справедливо, если именно машина взломает машину, чтобы вышибить мозги этим… — Последнее слово она проглотила, хотя смысл был понятен и без перевода.
— Только после вас! — Галантно поклонился Норман. — Насколько можно судить по данным воздушной разведки, «Имир» здесь только один, и я никогда не прощу себе, если лишу столь очаровательную даму удовольствия взломать что-то посерьёзнее этих вёдер с болтами!
После непродолжительной шутливой перепалки Тали взялась за инструментрон, и почти сразу же разочарованно выругалась.
— Он ничуть не лучше остальных! Я такие системы на занятиях взламывала… и они уже тогда считались устаревшими! — Голос Тали звенел почти детской обидой.
— Этого следовало ожидать. — С сочувствием произнёс Норман. — Они сидят тут уже десять лет, не обновляя прошивки… Но во всём можно найти и светлую сторону, я полагаю… Думаю, мало кто из ваших ровесников сможет похвастаться, что видел такой антиквариат
Это немудрящее утешение заставило Тали улыбнуться (я надеюсь), и мы присоединились к остальной группе высадки, уже добивавшей существенно сокращённое взломанным тяжёлым роботом сопротивление.
Разговор Джейкоба с Рональдом, сына с отцом, спасателя с не заслужившим спасение, продлился несколько дольше канонных пары реплик… и закончился практически насильно всунутым в руки старшего из Тейлоров тяжёлого пистолета с уже почти перегревшейся термоклипсой. За нашими спинами, когда мы покидали обустроенную площадку с видом на море, прозвучал одинокий выстрел.
Глава 32
Из двух зол…
Вернувшись в лагерь, Шепард немедленно развернула бурную деятельность. Практически весь экипаж сошёл на берег, так или иначе помогая сделать хоть что-то до прилёта вызванных спасателей. Кто-то таскал с разбитого «Хьюго» ящики с нормальной едой — несмотря на десять лет в воде, большая часть отлично сохранилась, и даже по самым приблизительным прикидкам не было вообще никакой необходимости даже пробовать местную растительность. Технари, включая Тали и мои платформы, распотрошили запасы покойного Тейлора-старшего и теперь чинили тех самых «Локи», которых только что расстреливали — джунгли есть джунгли, охрана и наблюдение всё равно необходимы, и роботам эта задача вполне по силам… особенно под моим прямым управлением. Доктор Чаквас наконец-то перестала пытаться залечить и без того здоровый экипаж «Нормандии» и на пару с Мордином занялась теми, кому помощь была необходима всерьёз. Грант, Заид и Гаррус занялись поиском и отловом скрывающихся в джунглях мужчин — несмотря на устранение «основного раздражителя» в лице ныне покойного Рональда Тейлора, выходить в люди они явно не собирались.
После пары дней суеты и беготни наступило относительное затишье: всех найденных (и пойманных) перевели на нормальное питание, особо буйных — с изрядной дозой транквилизаторов, Мордин прочно оккупировал лабораторию и практически все доступные вычислительные ресурсы в поисках способов как можно быстрее и без вреда вылечить пострадавших, а я неожиданно обнаружил себя практически свободным, и незамедлительно пристал к Джек… не в том смысле — в первую очередь меня интересовала биотика.
Результат оказался немножко предсказуем: я — дятел. Очень умный, очень образованный, с офигенными вычислительными ресурсами (целая станция, где геты уже построили почти четверть обещанной мне третьей секции: по альянсовским стандартам, творчески доработанным для работы в масс-поле — кстати, свои две секции они уже переделали), но регулярно не замечающий очевидного. Нервная система людей существенно отличалась от азарийской — кто бы мог подумать, да? И даже такой толстый намёк, как «Объятья вечности», был мною решительно проигнорирован.
В общем, с трудом поборов желание убиться фейспалмом, поделившись с Джек этим чудесным открытием и дождавшись, когда она перестанет смеяться, мы приступили к экспериментам, благо, старая армейская мудрость «чем бы солдат ни занимался — лишь бы без дела не сидел» мимо Шепард не прошла, и теперь все биотики экипажа (включая саму коммандер) регулярно обвешивались толстым слоем датчиков, залезали в сооружённую на скорую
