Я — голосВойны, городов головни на снегу сорок первого года.Я — Голод.Я — горлоПовешенной бабы, чье тело, как колокол, било над площадью голой…Я — Гойя!О, гроздиВозмездья! Взвил залпом на Запад — я пепел незваного гостя!И в мемориальное небо вбил крепкие звезды — как гвозди.Я — Гойя. [64]1957Юрий Кузнецов, 1941-2003 БАБОЧКАЯ стоял на посту,на котором стреляют на шорох,если желают живыми вернуться домой.В воздухе стало странно мерцать и блестеть,и я уловил в нем дыхание лишнего звука.По долине катилсякопошащийся шепот, шуршание, шелест и плесктуго сцепившихся бабочек.Циклон насекомых накрыл меня с головой.Я задохся, ослеп и упал,но, вспоминаю, стрелял —три раза, и все наугад.Как только рассеялось,я обнаружил в долинетри длинные тени расстрелянных бабочек,отброшенных от меня.Две уходили вдаль,а третья была покорочеи обрывалась о темный предмет.Я подошел по нити запекшихся тварей