Поэзия (Учебник)

терминами: они часто воспринимаются как ключевые не только для словаря поэта, но и для всего его мира.

Неологизмы и в особенности авторские термины часто используются поэтами для характеристики себя или своей поэтической манеры. Велимир Хлебников называл себя будетлянином и предземшара. Северянин — беззаконцем, сероптичкой, лирическим ироником, а свои стихи — поэзами, противопоставленными всему прозному. Подобные неологизмы могут использоваться и в иронических целях: Хлебников называл Северянина Игорем Усыпляниным, а Северянин, в свою очередь, поклонников Маяковского (парня в желтой кофте) — желтокофтцами.

Неология может быть стратегией целого поэтического направления. Самым известным направлением такого типа в русской поэзии был футуризм, который стремился к радикальному обновлению поэтического языка. Футуристов не удовлетворял словарь буржуазного общества. Они считали, что повторять одни и те же слова в одних и тех же сочетаниях — это удел обывателей и «унылых приобретателей». С их точки зрения, при таком повторении язык становится преградой между человеком и миром, мешает увидеть и назвать новое и необычное.

Так, Алексей Крученых предлагал заменить распространенный поэтизм лилия заумным словом еуы, будто бы лучше выражавшим облик этого цветка. Но далеко не все нововведения были настолько радикальны. Гораздо прозрачнее были неологизмы Игоря Северянина: отстраданье (в значении конец мучений), луненье (в значении воздействие лунного света) или пророчный вместо привычного пророческий.

Создание новых слов настолько стало приметой поэзии 1910-х годов, что к нему обращались и те поэты, которые не принимали футуризм:

          НЕРАЗНИМЧАТО

В нашем Прежде — зыбко-дымчато,
А в Теперь — и мглы, и тьмы.
Но срослись мы неразнимчато, —
Верит Бог! И верим мы. [79]

Зинаида Гиппиус, 1915

— в этом коротком стихотворении ясный по форме и смыслу неологизм неразнимчато употребляется вместе с другими свойственными эпохе приемами: дефисным написанием (14. Графика стиха) и множественным числом слов, которые за пределами поэтической речи употребляются только в единственном.

Подобная, на первый взгляд чисто поэтическая, задача отражала общую революционную идею начала ХХ века. Если футуристы активно выступили уже в 1910-е годы, то в 1920-е годы изобретение неологий стало важно для всего общества. Формирование человека нового общества в 1920-е годы потребовало создания новых слов, призванных утвердить новую реальность. Таким образом, поэты почувствовали потребности нового времени раньше, чем это отразилось в языке в целом.

Создание новых слов связано с вопросом о «нарушении нормы». Поэты нарушают норму по-разному: то, что может казаться аномалией с точки зрения обыденной речи, не будет аномалией для языка поэзии. При этом существуют две противоположные стратегии обращения с неологизмами. Одни поэты стремятся сделать неологизм заметным, «выделенным», они преподносят придуманное ими слово как явное нарушение и подчеркивают это, помещая такое слово на заметное место, например в позицию рифмы:

Не видимся ли миг, не видимся ль столетье —
Не все ли мне равно, не все ль равно тебе,
Раз примагничены к бессмертью цветоплетью
Сердца углубные в медузовой алчбе?.. [279]