Что могло означать как и недосягаемые высоты, как и то, что господин Миронов был редкостной сволочью. Я, почему-то считал, что второе вернее, и отнюдь не исключает первого. Но то, что наш потенциальный работодатель запросто может здороваться с такими людьми говорит о многом.
Экскурс в мир оружия, свойственного этому слою, был недолгим. Несколько видов пистолетов, названия которых ничего для меня не значили — уже знакомый ТТ, Кольт, не револьвер, а пистолет, весьма похожий на ТТшник, знакомый по фильмам фашистский Люгер, он же Парабеллум. Наган, причём капитан уточнил, что этот девятимиллиметровый и на шесть патронов всего. А другие скольки миллиметровые? Я в Наганах как-то не очень. Понял только, что шесть патронов это мало, и что эти револьверы состоят на вооружении ВОХРа. Армия же поголовно вооружена ТТ, Кольт и Люгер относятся к гражданским пистолетам и оружию спецслужб, чтобы это ни значило.
Нам выдали как раз по пистолету, ТТ, Димка весьма умело вставил обойму и доложил, что готов к стрельбе, а вот я замешкался. За свою жизнь я из пистолета стрелял трижды, нет, раз пять, наверное. Дважды в армии, просто офицеры давали, на гражданке тоже знакомые с корешами по банкам стреляли пару раз. Ну и Митяй словил пулю, хотя это стрельбой назвать сложно. И всё это смело можно отнести к категории поверхностного знакомства.
Я, всё же, вроде бы разобрался с предохранителем, доложил, что готов и капитан скомандовал «огонь». Целиться из него было непривычно, и пистолет был тяжеловат, так что я примерно поймал мишень под ходившей ходуном мушкой и потянул спуск. Грохнуло сильнее, чем тогда в кузове и пистолет сильно брыкнул назад. Из восьми пуль лишь половина попала в круг, при этом одна угодила в «девятку», но я понимал, что это была чистая случайность. Дима, в отличие от меня, стрелял с двух рук, и ловко так, прямо как в кино. И результат был не чета моему.
— Ошибки поняли, Константин Александрович? — спросил меня капитан.
— Да-э, — замялся я, — я, как бы, не очень с пистолетами.
— Это я уже понял, — хмыкнул офицер, — значит, смотрите…
В течение последующего получаса меня научили, как правильно держать пистолет двумя руками, как быстро менять обойму, как целиться, ну и как стрелять. На третий раз мне даже понравилось, да и результат был уже более-менее.
— С пистолетами закончили, — сообщил нам капитан, едва я вошёл во вкус, — переходим к основному оружию.
Переход был буквальным — в двух сотнях метров находилось то, что с б
Стрелковое, или основное оружие, тут было представлено уже известным мне автоматом ППШ, карабином Симонова, причём он тут тоже отличался от «других» версий, но мне эти отличия были без разницы. Были и винтовки Мосина, «стандартные», я так понял, то есть без всяких нюансов, и СВТ*, более скорострельная, но капризная в эксплуатации [*СВТ — самозарядная винтовка Токарева, в просторечии «Светка»]. Были и трофейные МП*, неправильно называемые «шмайссерами», а так же американские автоматы Томпсона, «Томми-ганы», но с коробчатыми, а не дисковыми магазинами [*MP38 и MP40 — пистолеты-пулемёты, состоявшие на вооружении вермахта во время Втором мировой войны. Сокр. от нем. Maschinenpistole]. Впрочем, нам предстояло общение только с родным ППШ. Остальные автоматы, со слов капитана, у них не использовались.
— Или у нас есть снайперы? — спросил военный, взяв в руки СВТ.
Из СВД* я стрелял в армии, я вообще там стрелял из всего, что было в оружейке, и это была, скорее, необходимость [*СВД — снайперская винтовка Драгунова]. Снайпер у нас был штатный, алтаец по фамилии Тепчегешев. Надо же, а вот имя я забыл. Неприятный тип, кстати. И снайпером он был так себе, мне кажется, он заделался в меткие стрелки, чтобы быть в стороне от всех, поскольку был очень нелюдимым и таким, себе на уме. А винтовок у нас на заставе было аж три. Одну приватизировал «кусок» — прапорщик Мороз, а вот одна была как бы бесхозной. И я даже числился типа вторым снайпером, хотя из винтовки никого не убивал. Тепчегешев, между прочим, утверждал, что однажды снял «кравшегося духа», только вот никакого трупа мы не нашли и он был очень не доволен, что ему не верят. Странненький он был, честное слово.
Но сейчас я решил про свой опыт умолчать. В анкете я указал свою воинскую специальность — инженер-сапёр? Вот и хватит.
— Вопросов нет, — резюмировал капитан, и взял в руки ППШ.
Тут было всё проще, хотя сборка-разборка была непривычной. И магазины вставлялись не так, как в «Калаше». И стрельба из этого автомата по ощущениям была другой. Но тут моторная память включилась на полную, я даже «двадцать два» не говорил про себя (кто не знает, нас так учили отсекать очередь по два-три патрона. Тянешь спуск и говоришь про себя «двадцать два»).
— Неплохо! — воскликнул капитан, рассматривая мою мишень. — Воевал?
— Было. Давно.
— Афган? — сразу догадался он.
— Угу, — кивнул я головой.
— Я не застал, — сказал он, и я понял, что у них в слое эта война тоже была.
— Дагестан прошёл зато, — сообщил он, — обе кампании.
