— Шо не так? — спросил Док Хаксор, беспокойно оглядываясь на Нобов, сомкнувшихся вокруг него. Они были огромны (особенно в обхвате), и выражения их лиц не предвещало ничего хорошего. Он отчаянно пытался понять, зачем Варбосс вызвал его к себе так спешно. И главное у него не было выбора, Свита Нобов попросту вытащили его из дома, несмотря на его или Фуггита попытки защититься медицинскими инструментами.
— Если Вы пра малинькую перегрузке в Вашей бионике, я все об’исню. Нибось Фуггит сделал нибальшую канц’лярскую ашибку…
— Эй! — запротестовал Фуггит между ног Дока, где он укрывался. Док пинком заставил его мгновенно замолчать.
Большебрюхий Хардгит, могучий Варбосс Плохих Лун, ослабил свой ремень и разместился поудобнее на своем троне. В этот раз он собирался насладиться переговорами с Пейнбоем.
— Да миня дашли слухи, шо придлагаимые табой услуги по качиству не на должном, так сказать, уравне, Док.
— Враки все, дурная малва хочит апарочить мае доброе имя! Эта он сказал? Он завидуит, патаму шта я лучши! — Док Хаксор сердито ткнул пальцем в сторону Дока Бадбреффа, который с чопорным видом стоял сбоку от Варбосса.
— Я вызываю иво на бой в яме, тагда пасмотрим, кто лучший Док в акруги!
Варбосс потряс своей головой, тяжелые золотые серьги в его ушах издали нестройный звон:
— Не. Слишкам поздна спахватился. Ты пашел па плахому пути, очинь-очинь плахому. Бедный Нагбэг стал сапливым идиотом посли апирации на мозг, и он ни первый. Бойзы тибе больше не верят, и честна гаваря, я тоже.
Док Хаксор услышал металл в голосе Варбосса и понял, что попал. Он оглянулся на охраняющих его Нобов. Они злобно смотрели на него, обнажая плотные ряды зубов. Он понял, что спорить бесполезно, и повернулся к Варбоссу, решив принять наказание как Орк.
Большебрюхий Хардгит поднялся с трона и спустился вниз к провинившемуся Пейнбою. Док Бадбрефф, Свита Нобов и Мелкая прислуга устремились вперед, чтобы не пропустить приговор.
Варбосс прочистил горло, сплюнув жевательного сквига:
— Я, Бальшибрюхий Хардгит, магучий Варбосс Ваа-Хардгит, правитиль Горада Хардгита, убийца пучиглазых, заваиватель… ну и прочая хрень, настаящим признаю Дока Хаксора виновным в приступлениях против сваих саплименников Орков. Вынашу иму пригавор….
Собравшиеся Орки затаили дыхание и наклонились поближе.
— Атправиться в изгнание! Он пакинит горад Хартгита сигодня, и больши ни посмеит сунуть сюда сваю мерзкую рожу!
В изгнание! Док Хаксор был ошеломлен. Он не ожидал такого сурового наказания. Оштрафован до последнего зуба — возможно, но изгнан… Не раздумывая, он выпалил:
— А шо нащет штрафа?
Подобно плотоядному сквигу Варбосс моментально спросил:
— Скока у тибя есть?
Док назвал сумму вполне достаточную, чтобы впечатлить Варбосса (как он надеялся), но чтобы еще осталось на его маленькие «нужды». Варбосс немедленно потребовал больше. Мало нашлось бы таких же барыг как Варбосс Плохих Лун, и Доку пришлось отступить перед столь опытным противником. Вскоре все закончилось. Штраф включал в себя всю собственную зубную лавку Дока и его имущество. Ему оставались только одежда, которую он носил и его верный Фуггит. Впрочем, его не заставляли выселиться из его дома. Пара лет тяжкой работы и его благосостояние восстановлено.
— Ну и? — произнес он едва слышно. — Магу я типерь уйти, Ваша честь?
— Ну да, — ответил Варбосс, махнув рукой Нобам. — Выкиньти иво из горада, Парни, и убидитесь, шо он ушел.
Вяло сопротивляющийся Док Хаксор позволил крепким Нобам бесцеремонно дотащить себя до черты города. Все пропало, все над чем он трудился, все зубы, которые он заработал. Но как только ворота захлопнулись за спиной Дока и Фуггита, Хаксор, устремив взгляд вдаль, начал думать, что новоприобретенная свобода не так уж и плоха. Он сможет путешествовать, предлагать свои услуги по всей галактике, увеличить масштабы своих «икспириментов» — он всегда знал, что его талант недооценивают. Он потрепал Фуггита по ушам, чтобы подбодрить Гретчина, и широкой походкой направился по дороге в свое будущее, счастливо насвистывая и строя разнообразные планы.
Вирдбойзы и Мэдбойзы
«Глянь, Рэтгат», — произнес Слабдрог подозрительно. «Шо эта?» Рэтгат лениво приоткрыл один глаз и посмотрел, куда указывал палец Слэбдрога.
«Сквиг», — ответил он, закрыв глаз и привалившись обратно к теплой скале. Он порой удивлялся на Слэбдрога. Возможно, в детстве ему на голову уронили что-то массивное. После тяжелого дня тренировок тепло заходящего солнца доставляло ему настоящее удовольствие. Он не понимал, но почему-то все эти атаки, массовые песнопения и учебная стрельба заставляли чувствовать какой-то дискомфорт и раздражение. Одно время он думал, что вырос из
