Ксеноугроза: Омнибус

— Плоха! Зоганая машина сламалась, а мне надо папасть в Орктаун! Хачу глянуть на ту ба’шую машину, каторую с'роит Ушбек!

— И ты туда ж, да? Лезь па вирёвке — я т’я падвезу. Тож’ хачу на иё посма’реть. Я с’ышал она ба’шая шо пестец!

— Аха, палавина мекбоев са фсево севира сабираюца на иё пасма'реть.

Когда Злое Солнце взобрался вверх по верёвке, Глуг увидел, что обе его руки и ноги были бионическими, и даже грудь была скреплена огромной металлической клеткой. И ещё он услышал громкое тиканье. Вся грудная клетка мекбоя была усеяна часами.

— Храномитр, — представился Злое Солнце. — Атличная у т’я машина!

— Глуг, — ответил Глуг, взбираясь на капитанское сиденье. — Айда, паехали. Миркус — бо'ше угля!

Гретчины, обессиленно валяющиеся тут и там, поднялись на ноги и взялись за лопаты. Глуг дёрнул за управляющую верёвку. Раздался сигнальный свисток пара и Зеп помчался в направлении Орктауна. Глуг и Храномитр восторженно завопили.

Горк и Морк зашевелились, и сквозь варп прокатилась волна ужаса. Резко увеличилось число самоубийств и насилия. На Иколбаре астропат взвыл и, крича, что его народ обречён, бросился с балкона звездоскрёба. В мире-корабле "Надежда-на-лучшие-дни" философ-эльдар отложил прослушивание атональной музыки водяного органа и взялся за сочинение предсмертного хайку, ощутив, что жизнь его подошла к концу. На далёкой Земле, живой труп на золотом троне открыл глаза, в которых впервые за многие столетия плескался страх.

* * *

Ушбек огляделся, стоя на строительных лесах, окружавших его Гарганта. Гигант уже перерос самые высокие местные здания и даже десантный корабль Драгнаца. Теперь только Западные скалы могли предложить лучший обзор окрестностей.

Недавно взошедшее солнце освещало Орктаун. Город разросся — из небольшой крепости Драгнаца он превратился в обширный метрополис, переполненный паломниками, пришедшими посмотреть на Гарганта. Безбрежный палаточный городок вырос вокруг стен, сложенных из торфяных кирпичей. Привлеченные богатством приезжих орков, всюду сновали торговцы-гретчины, соперничая друг с другом за право удовлетворить потребности гостей. В северной части города уже началось строительство ярмарки с аттракционами. Очередной "Ба'шой Фистеваль" решено было провести здесь.

И что самое удивительное, думал Ушбек, все орки, собравшиеся здесь, вели себя вполне добродушно по отношению друг к другу. Вокруг царило неестественное отсутствие жестокости и насилия. Гаргант, похоже, оказывал успокаивающее воздействие на них. Может быть, он и правда священный, думал Ушбек. Может быть, Горк и Морк действительно прийдут, чтобы вселиться в его тело?

Вглядевшись в Пепельную пустошь к югу, он насчитал с десяток пыльных хвостов, поднимавшихся за вартраками и мотоциклами. Прибавив увеличение моноокуляра, заметил стадо киббанов, окруженных гретчинами. В отдалении то, что он поначалу принял за облако необычной формы, приняло очертания огромного дирижабля.

В стороне от площади занимались строевой подготовкой штормбои. Ушбек подумал, что несмотря на дурацкую форму, бойцы они бесспорно серьёзные. Драгнац взвалил на них задачу по поддержанию порядка в Орктауне, но до сих пор их услуги ни разу не понадобились.

Гретчин-вестовой взобрался по лестнице и дёрнул его за рукав.

— Драгнац прасил передать, что прибыли новые боссы, — сказал гретчин и добавил: — Есь вопрос.

— Чево тибе? — спросил Ушбек.

— С'ушай, есь вить два орачьих бога, Горк и Морк, так? А ты строишь то'ка аднаво Гарганта.

— Точна, — Ушбек хлопнул себя ладонью по лбу. — Што'ш делать-та?

— Мож'т пастроить втарова? — лукаво посоветовал гретчин. По его мнению, вдвое больше Гаргантов было вдвое лучше для бизнеса.

— Маладец! Так мы и сделаем. — Благодарный Ушбек от всей души хлопнул гретчина по спине. К несчастью, хлопок сбросил гретчина со строительных лесов вниз. Смущённо насвистывая, Ушбек стал спускаться по лестнице.

Горк ощутил, что его внимание притягивает крошечный мир на окраине владений орков. Непонятное влечение привело его туда. Он вынырнул из варп-пространства и взглянул на планету. Его дыхание отозвалось ураганами в Пепельной пустоши. Его пристальный взгляд выводил из строя машины. Его самая лёгкая поступь порождала землетрясения. Увидев разрушения, причиняемые своему народу, он ушёл. Он знал, что время возвращения ещё не пришло. Он ушёл, но оставил послание.

* * *

Мэдбой вышел к небольшому городку Грубрат из пустыни. Его взгляд скользил по пустым улицам и сломанным машинам. Он шёл между выбеленными зданиями, пока не набрёл на кучку оставшихся жителей.