За балюстрадой к Турахину присоединился Хекирот. При виде его Улусех потрясённо осел на пол и даже не сопротивлялся, когда у него забрали посох.
— Теперь видите? — выплюнул Амонтар. — Я ведь предупреждал! Обоим говорил, что нельзя доверять визирю.
Регент и его советник спускались по чёрной мраморной лестнице и наблюдали, как войска союзников уводят прочь. Турахин снова засмеялся.
— Мой милый, преданный Хекирот — при дворе мало, что ускользает от его ушей. Не следовало его так недооценивать, и тогда, возможно, один из вас сейчас бы сидел на троне Борзиса. — Владыка подошёл к Улусеху и пробежал пальцем по холодной скуле пленённого лорда. — Но, разумеется, при условии, что вы хоть ненадолго перестали бы строить козни друг против друга…
Хекирот стоял прямо позади своего повелителя, не спуская с него пристального взгляда. Сейчас в его глазах читалась решимость и энергия, которых Амонтар никогда в нём не замечал.
— Войти к ним в доверие оказалось проще простого. Они понимали, что вершитель постфактум ни за что не одобрит тайные интриги. А потому им требовалось соблюсти нормы воинского этикета, чтобы отобрать у вас трон.
При последнем слове его глаза, казалось, сверкнули.
— По правде говоря, мой лорд-регент, есть ещё кое-что.
— И что же? — не оборачиваясь к нему, спросил Турахин. — Не тяни, милый Хекирот. Хотя вряд ли что-то облегчит страдания, которые скоро познают эти предатели…
Визирь вытащил какой-то предмет из мешочка на поясе и сказал:
— Скромный подарок от смотрителя Руадже. Он просил меня передать его лично вам в руки, только когда заговор раскроется.
Советник положил предмет в открытую ладонь Турахина, и владыка опустил голову, чтобы изучить подарок. Амонтар сощурился и тоже обратил на него взор. Это была небольшая пирамидка чёрного цвета. Внутри виднелись гладкие грани, которые двигались и закручивались по спирали, вращались по бесконечным фрактальным петлям, не отпуская, затягивая взгляд внутрь… в бесконечность, в тёмную бездну непостижимой и вечной пустоты и таких ужасов, которые не следует видеть никому из разумных существ, такихужасовчтотакихужасовчтотакихужа…
С диким воплем Амонтар оторвал взгляд от тессеракта и растянулся на полу. Из-за прекращения контакта взор застелила белая пелена, и горячие иглы агонии вонзились в разум.
Турахину так не повезло.
Не сводя вытаращенных глаз с адских глубин объекта, спустя доли мгновений владыка просто исчез, а ничем не поддерживаемый артефакт со звоном упал на мраморный пол и издал слабый предсмертный хрип.
Улусех и Гиксос смотрели в изумлении. Амонтар потряс головой, чтобы избавиться от образов, оставшихся при столкновении с бездной забвения, но и сам сохранял ошеломлённый вид.
Наклонившись, чтобы поднять тессерактовый лабиринт, Хекирот повернулся и внимательно посмотрел на Амонтара, лежащего на полированном мраморе. Красный драгоценный камень в его груди словно пульсировал внутренним огнём и шипел от удовольствия.
— Я действительно должен поблагодарить тебя, — сказал бывший визирь. — Ты превосходно отвлёк внимание, пока я заканчивал последние приготовления. На ложь, завёрнутую в полуправду, купиться всегда проще.
Пошатываясь, Амонтар поднялся. Он не чувствовал собственного сердцебиения.
Хекирот повернулся к кафедре, где по-прежнему стоял Метзой.
— Вершитель Метзой, уполномоченный представитель Триархии и страж-преторианец Борзиса, сообщаю, что все нормы военного этикета соблюдены. Я одержал вверх над свергнутым регентом, две трети его легионов теперь верны мне, а личности всех заговорщиков установлены. Подтверждаешь лишь ты мои притязания на власть?
В груди Амонтара бушевали негодование и недоверие. Неосознанно его пальцы легли на рукоять спрятанного кинжала.
— Ты никогда не займёшь трон Борзиса! — закричал он и на всю длину вонзил отравленный клинок Хекироту меж рёбер, где он тут же застрял.
В громадном зале наступила неловкая тишина.
Хекирот опустил взгляд на клинок Амонтара, посмотрел на самого лорда, а после снова обратился к вершителю.
— Как видите, династия Магадха больна безумием. Они все сражаются друг против друга и более не в состоянии управлять анклавом Бор. С вашего позволения благородные Нефрехи взойдут, чтобы освободить их от бремени регентства, и покончат с чужаками, что посягают на наши владения.
Он отошёл в сторону, и Амонтар оцепенело разжал хватку на ноже.
— С ума сошёл ты, визирь! — выдохнул он. — Батальоны вершителя поклялись оберегать владыку. Ты обманом заманил в ловушку нашего повелителя! — В отчаянии он показал на Хекирота. — Убейте его! Убейте узурпатора!
Преторианцы стояли, не двигаясь. Хекирот заговорил вполголоса так, чтобы его слышал только Амонтар.
— Не усугубляй своё положение ещё больше. Вершитель защищает этот мир, а не регента.
Амонтар побрёл прочь, не в силах принять всё услышанное. Он посмотрел на Улусеха уже по-новому; там, где раньше стоял его закадычный друг и
