Обряды, праздники и обычаи наших предков

не въехати,
На широкий двор на батюшкин».

Как возговорит Иван-то молодец,
Как возговорит Иванович:
«Ты не плачь, не плачь, Авдотьюшка,
Ты не плачь, душа Васильевна!
Привезу я с собой слесаря
Из немецкой земли мастера:
Отопрет замки немецкие
Все запоры ваши крепкие».
Авдотьюшка всплакала,
Васильевна всплакала,
По-низехоньку кланялась,
Говорила речь милой сестре:
«Ты голубушка, милая сестра,
Заплети мне русу косыньку,
И увей меня крепче золотом,
Моему чтобы разлучнику
Не расплесть было русой косы».

«Ты не плачь, не плачь, Авдотьюшка,
Ты не плачь, душа Васильевна!
Привезу я с собой свахоньку,
Расплетать твою русу косу,
Разовьет все с косы золото».

Авдотьюшка всплакала,
Васильевна всплакала,
По-низехоньку кланялась
Подружкам голубушкам:
«Вы, голубушки подруженьки,
Вы улейте-ка круту гору,
Чтоб нельзя было разлучнику
За мной въехать на круту гору».

«Ты не плачь, не плачь, Авдотьюшка,
Ты не плачь, душа Васильевна!
Я оставлю коней под горой:
А пешком взойду на круту гору
Со друзьями, со товарищами,
И возьму за руки белые,
Поведу тебя под злат венец».

Возле реченьки на бережке,
Тут стояла нова светлица,
А во этой новой светлице.
Сидит девица покрытая,
Печальная да сговоренная.
Собирались к ней подруженьки.
На девичник на девический.
«Ты подруженька голубушка,
Свет Васильевна Авдотьюшка!
Нам с тобой больше не гуливать,
Хороводов не вываживать,
Речей тайных не говаривать.
Во леса пойдем во темные,
Собирать грибки да ягодки,
Вспомянем тебя, голубушку».

Когда сваха отдает подарки и гостинцы невесте и подругам, оделяет и присутствующих соседок и детей, девушки поют следующую песню:

Вечером поздно-позднехонько
К Авдотьину отцу, матери,
Приходила сваха-сводница,
Постучалась под окошечком,
Выкликала мать Авдотьину,
Ей хвалила чужу сторону:
«На чужой дальней сторонушке,
Поля сахаром засеяны,
Виноградом огорожены,
Медом-сытою поливаны,
Середь поля стоит горница,
Ровно светлая-то светлица,
Три окошечка косясчаты
И карнизики узорчаты».
«Соврала ты, сваха-сводница!
На чужой дальней сторонушке
Кто живал, там все изведывал:
Там поля горем засеяны,
Да кручиной огорожены,
Горючим слезам поливаны, —

Середь поля стоит келейка,
Как конура развалилася;
В ней одно окно разбитое.
Околеть бы тебе, свахонька,
Без родной семьи, без сродников,
На тот свет идти без савана,
И без гроба бы валятися!
Повезли бы сваху- своднииу,
Во леса-то дремучие,
А во грязи во топучие,
Посвалили б сваху-сводницу,
Не в могилу – поверх матушки
Сырой земли валятися».

Сваха, разделивши гостинцы, размахивая руками и качая головой, говорит: «Ну-у, девоньки! За такую песенку не стоило бы вам гостинцев давать».

По окончании девичника жених уезжает со своими гостями, а народ расходится. Невеста, окруженная подругами, выходит из избы, идет по селению, ревет «толстым голосом» и, остановясь под окнами, где живут ее родные, причитает:

Чьи это хоромы,
Чьи это высокие?
В них живет-то
Родной дядюшка
Со болезною со тетушкой,
Вы простите молодехоньку,
В чем сгрубила, вас прогневала.

Из дома выходят дядя и тетка с плачем навзрыд и, обхватив невесту, дают ей денег, кто сколько при себе имеет: рубль, пятачок и даже копейку.

Таким образом невеста обходит всех родственников, повторяя тот же причет, затем возвращается домой, но если невеста из села, то она отправляется на кладбище прощаться с умершими родными и там, припадая к могиле, причитает.

День брака

В доме все готовятся к пиру, потому что после венчания все присутствовавшие при этом вместе с новобрачными приезжают в дом невесты для пирования, а отпировав, уезжают ночевать первую ночь к жениху. На другой же день у жениха бывает «княжий стол».

Если же от венца привозят новобрачных в дом жениха, то у невесты стола не бывает, и свадьба ограничивается одним «княжьим столом».

В день свадьбы жених приглашал к себе в дом священника, который читал над ним молитву: «Боже вечный расточенныя собравый…», называемую «молитва жениху по невесту ехать». Из своего дома жених с провожатыми отправлялся за невестою в дом ее отца. Впереди ехал священник с крестом в руках.

…Рано утром к невесте приходят девицы-подруги, чтобы собрать ее к венцу.

Предохраняют от лихих людей, от «порчи», болезни и прочих напастей самыми разнооразными способами: натирают ноги или всыпают в чулки «колотина», в платье втыкают безголовые булавки, безухие иглы, осыпают хмелем, обвертывают тело мережками.

Жениха, едущего к венцу, также охраняют – ему даже кладут в карман ножик, а невесте – ножницы.

Платье как у жениха, так и у невесты должно быть новое и лучшее.

Собравши невесту, они усаживают ее на лавку, на которую постилается шуба кверху волосом, что по примете означает: сидеть на волосе шубы – жить богато, а также чтоб не могли злые люди испортить молодых.

Невеста, покрытая платком, сидит за столом, покрытым белой скатертью, с поставленными на нем пирогами, и вместе с девушками и родными ожидает приезда дружки, жениха и прочих поезжан – «новой родни», которые должны приехать взять невесту и увезти к венцу. В избе в это время бывает очень