— Простите, — Джинто потянулся за серебряной брошью, — Я загляну попозже.
— Полторы тысячи
— Сколько это в имперской валюте?
— Слушай, парень, — вкрадчиво ответил ювелир, — Я только бизнесмен, и я не любопытен. Но в нынешних обстоятельствах, не думаю, что разумно интересоваться курсом обмена дьютов к имперским стандартам.
— Действительно… — несмотря на насмешливость человека, Джинто был признателен за этот совет.
— Для примера, я живу на двадцать дьютов в день, — добавил торговец.
— Благодарю, — Джинто в мыслях прикинул расценки, — Можете вы дать три тысячи?
— Вы не найдете никого другого во всем городе, кто даст вам за эту вещь хотя бы столько же, сколько я предлагаю.
Джинто понял, что хозяин магазина не собирается торговаться.
— Хорошо, я согласен, — кивнул он.
— Я рад, что мы с вами достигли соглашения, — даже не заводя разговор о номере счета, ювелир вручил Джинто пачку бумажных банкнот и посоветовал пересчитать. В пачке оказалось пятнадцать бумажек, каждая по сотне местных дьютов.
— Сойдет, — решил Джинто, пряча деньги в карман.
— Приятно было иметь с вами дело, — ответил торговец с легким поклоном.
— Если откровенно, — поинтересовался Джинто, — Сколько вы сами думаете запросить за эту штуку?
— Это ценная вещь, — ответил тот, рассматривая изящную птицу, — Но здесь никто не носит имперские платья, так что, она не может быть слишком востребована. С другой стороны, материал дорогой, и работа тонкая. С учетом всего этого, я, пожалуй, смогу сделать из нее брошь или камею и продать ее тысяч за тридцать.
— Это отличная прибыль! — восхищенно заявил Джинто.
Его не разозлило и не раздосадовало то, что он продал украшение всего-то за одну двадцатую часть стоимости. Этих денег должно было хватить до тех пор, пока не подойдет подмога, а птица все равно не принадлежала ни ему, ни Лафиэль — это был, можно сказать, прощальный подарок покойного барона Фебдаша.
«
— Надеюсь, вам удастся ее продать по хорошей цене, — вполне искренне пожелал Джинто.
— Да, благодарю, — хозяин магазина расплылся в улыбке.
Теперь, когда у Джинто были деньги, оставалось только найти одежду для него и Лафиэль. Сначала он рассчитывал купить одежду только для нее, но, увидев людей на улицах, Джинто передумал. Автомат по продаже одежды он нашел почти сразу, но, к сожалению, тот не принимал наличные, так что раздобыть одежду на месте не удалось. Пришлось продолжить поиски.
К счастью, магазины, где торговали одеждой, встречались чаще, чем ювелирные лавки. Джинто вспомнил, что видел несколько по пути, так что он направился назад той же дорогой.
Внезапно совсем рядом с ним затормозил серый армейский бронетранспортер. Несколько человек в униформе Объединенного Человечества выскочили из машины.
— Вы! Стойте! — по-класбульски проревел громкоговоритель.
Джинто постарался сделаться настолько незаметным, насколько это было возможно. Однако все его усилия оказались ни к чему — солдаты, не обращая на него внимания, окружили молодую женщину.
— Что вы делаете? — сердито закричала она. Люди останавливались и смотрели, что происходит, явно встревоженные.
— Вы тоже, гражданин! Человек вон там! — проревел громкоговоритель на машине, и солдаты схватили мужчину среднего возраста.
— Ничего страшного не происходит, — заверил оглушительный голос из транспортера, — Если вы не будете сопротивляться, никаких проблем не возникнет. Только сообщите солдатам свои имена и адреса и предъявите удостоверения личности, пожалуйста.
— Что я сделала? — возмущалась женщина.
— С этого дня, окрашивать свои волосы в голубой цвет считается актом неповиновения, — действительно, оба задержанных — и мужчина, и девушка — имели голубые волосы.
— Это всего лишь цвет! Чем он вас не устраивает?
— Любой свободный гражданин должен стыдиться подражать Ав.
— Вы, наверное, шутите!
— Это нелепо!
Возмущенные голоса зазвучали отовсюду. Кажется, класбульцы отличались вспыльчивым характером.
