– Если ей сейчас семь, то родила её в семнадцать или восемнадцать, то есть ты не училась нигде после рождения и до сих пор не работаешь, хотя твоя дочь уже взрослая и не требует смены подгузников. Так что тебе мешает сейчас пойти в университет? – Понимаю, что затронула болезненную тему для девушки. Это видно по красным пятнам на скулах, по её раздувающимся ноздрям и по бешеным глазам.
– Люси занимается домом, мужем и хозяйством, и помогает мне, – отвечает за неё Эмбер.
– Понятно, – произношу это так, что Люси понимает, для меня она пустое место, тем более без цели в жизни. И мне удаётся это, потому что девушка вскакивает и вылетает на кухню.
– Ох, я сказала что-то не так? – Прикладываю руку к груди и смотрю попеременно на Эмбер, затем на Арнольда, и на последнего Ника. Он складывает руки на груди и приказывает мне взглядом прекратить это шоу.
– Я извинюсь, чувствую, что полезла не туда. Простите, – подскакиваю с места и иду следом за Люсиндой.
Вот сейчас знаю, что мы будем бороться за счастье одного человека, который мне дорог, и я не против показать свои силы и бесстрашие.
– Люси, сожалею, что обидела тебя. Я не хотела, просто иногда говорю вслух то, о чём следовало бы промолчать. Возраст, знаешь ли, – тихо произношу и встаю за спиной девушки, смотрящей на подъездную дорожку через окно.
– Вряд ли не хотела, Мишель. Ты специально это сделала. Решила унизить меня? Показать всем, что я пустоголовая дура, родившая ребёнка и разрушившая свою жизнь? – Она поворачивается ко мне, и её грудь часто и надрывисто вздымается.
– Да нет же, – вру и мотаю головой. – Это только твоё решение, и никто не вправе тебя судить.
Девушка прищуривает глаза и делает шаг ко мне, сокращая расстояние до полуметра, она одного роста со мной, и наши глаза напротив друг друга. Нагло поднимаю подбородок и даже ухмыляюсь её эмоциям, ведь эта партия за мной.
– Если ты хоть кому-то что-то скажешь про него, я отыщу тебя и вырву твои кишки. Попробуй поиграть с моим братом, и я придушу тебя. Поняла? – Неожиданно произносит она с милой улыбкой на губах, а глаза горят ненавистью ко мне.
– Если ещё раз обратишься ко мне в таком духе, то я врежу тебе. Обзовёшь меня шлюхой – воткну вилку в глаз. Поняла? – Растягиваю губы в сладчайшей улыбке, приправленной ядом, и отвечаю ей тем же, а через секунду продолжаю: – И да, дорогая, не лезь в наши отношения. Я не приемлю секс втроём, а тем более инцест. Поэтому наслаждайся своим местом, а не решай за меня или же за Ника.
Девушка немного подаётся вперёд, желая ударить меня, но тут же замирает, понимая, что это будет глупостью с её стороны. Она зла, и этим она напоминает мне Ника. Но если он может вселить в меня ужас, то это всего лишь пародия, вызывающая улыбку.
– Ты ни черта не знаешь. Ты не понимаешь, куда его толкаешь, дура! Он так его называл! Он! Наш отец, чтоб его червяки съели в земле! А ты… ты обманешь его, а что будет с ним? Ты только и думаешь, как и Зарина, о выгоде, о шмотках и о себе. А я переживаю о своём брате! Я…
– Закрой рот, – перебиваю её и цежу слова. – Это ты ни черта не знаешь, ни обо мне, ни о нём. Что ты сделала, чтобы помочь ему вылезти из этого дерьма? Это тебе нужны его деньги, а мне нужен он. Я богата, к своему счастью. Мне нужна его душа, его сердце и его истинное обличие, а не то, за которым он прячется. Мне нужен именно человек, а не то, что тебе. И я готова идти до конца, а ты? На твоём месте, если ты действительно желаешь ему счастья, помогла бы мне прогнать его демонов. Но вряд ли ты это сделаешь. Тебе выгодно быть единственной в его жизни. Так кому из нас больше нужны его деньги?
С этими словами обхожу её и, натягивая улыбку, и возвращаюсь к столу, сажусь и беру в руки бокал лимонада.
Злость внутри меня клокочет наравне с обидой. Почему она воспринимает всё, что связано со мной в штыки? Нельзя судить о каждом человеке по одной Зарине! Она не даёт шанса мне… ему… нам хоть что-то построить.
– Я ещё раз приношу свои извинения за свой язык, это было совершенно невежливо. И Люси меня простила. Правда, дорогая? – Обращаюсь к вошедшей в гостиную девушке, и она кивает.
– Да, я слишком сильно реагирую на прошлое. Вы же меня знаете. А вот Мишель права, мне действительно следует заняться своим образованием. Скажи, Мишель, в каком университете ты учишься? – Сладко поёт она.
– В университете Торонто, – отвечаю я.
– И Николас там учился на гранде, какое совпадение. Это судьба, я чувствую это, – вливается в разговор воодушевлённая Эмбер, и я дарю ей искреннюю улыбку.
– Знаешь, я вот тут подумала, а почему бы тебе, сынок, не взять с собой Мишель, когда поедешь в Холт-сити? – Продолжает она.
– У меня сейчас совершенно нет времени, скоро зачёты, а ещё и сдачи контрольных, – мотаю головой.
– Жаль, но может быть когда-нибудь. Ты бы увидела, что сделал Николас. Никто не знает о том, что он сын Криса, он помогает бедным строить и восстанавливать дома своими руками. Сам ремонтировал тем летом церковь, а ещё…
– Достаточно, мама, – обрывает её Ник, и я перевожу на него удивлённый взгляд полный восхищения.
– Но почему? Я хочу, чтобы Мишель знала, какой у меня замечательный сын, – с укором произносит Эмбер.
– Думаю, она сейчас отравится от моей замечательности, – язвительно отвечает Ник.
– Брось. Мишель, ты ведь не знала об этом? – Обращается она ко мне, я отрицательно мотаю головой.
