«Но раз сказал сам бонза… – подумал он, – значит, так нужно»
Лягушка из Киото и лягушка из Осаки
Как-то раз выдалось лето особенно жаркое. Солнце пекло день за днем, а дождя все не было. Наступила жестокая засуха. Высох даже старый колодец в Киото, где жила одна лягушка. Думала она, думала, как ей быть, и решила переселиться в другое место.
– Осака, говорят, оживленный город, и море там близко! Хочется мне посмотреть на море.
И отправилась лягушка из Киото в Осаку.
Но в Осаке тоже стояла такая же засуха. Вода даже в лотосовом пруду пересохла. Лягушка, что там жила, целыми днями смотрела на безоблачное небо и, наконец, сказала с досадой:
– Нельзя больше оставаться в Осаке! Киото – столица Японии, в нем живет сам Сын Неба, наверно, там много интересного.
И лягушка из Осаки отправилась в Киото.
Между Киото и Осакой десять ри расстояния. Обе лягушки двинулись в путь рано утром в одно и то же время, словно сговорились: одна из Киото в Осаку, другая из Осаки в Киото. Быстро-быстро запрыгали они по дороге.
Благополучно добрались лягушки до горы Тэннодзан, что стоит на полпути между Осакой и Киото.
Они прыгали по дороге целый день, очень проголодались, поясницу у них разломило, и от усталости обе лягушки еле двигали лапками.
Наконец, они достигли горного перевала и тут встретились.
Окликнули лягушки друг друга, поздоровались и познакомились.
Лягушка из Киото стала рассказывать лягушке из Осаки о столице. Лягушка из Осаки стала рассказывать столичной лягушке о своем городе. Лягушка из Киото была жестоко разочарована, узнав, что и в Осаке тоже нет дождя. Лягушка из Осаки страшно огорчилась, узнав, что и в столице засуха. Но обе не решались верить друг другу, пока не посмотрят собственными глазами.
– Ну-ка, я посмотрю с вершины горы на Киото, – сказала лягушка из Осаки.
– И я тоже посмотрю на Осаку. Мне так хочется увидеть море! – отозвалась лягушка из Киото.
Тут обе лягушки поднялись на задние лапки, вытянулись, что было сил, и давай таращить свои большие глаза. Лягушка из Киото старалась получше рассмотреть Осаку, а лягушка из Осаки хотела увидеть столицу.
Вдруг лягушка из Киото сердито крикнула:
– Что такое! Этот самый хваленый город Осака похож на Киото, как. две капли воды! Болтали: «Там море, там море!» А его и не видать!
Лягушка из Осаки тоже завопила:
– Что такое! Какое безобразие! Болтали: «Ах, Киото, ах, столица!» Я и думала, что там красивые сады, чудесные здания, и что же! Киото просто вторая Осака.
– Ну, если Киото так похож на Осаку, что же в нем интересного?
– Ну, если Осака так похожа на Киото, что же в ней хорошего?
Обе лягушки решили, что дальше идти не стоит. Лягушке из Киото надо идти в Киото, а лягушке из Осаки надо вернуться в Осаку. И крикнули лягушки друг другу «прощай» и запрыгали восвояси.
Но на самом-то деле случилось вот что: лягушка из Киото увидела совсем не Осаку, а свой родной город, а лягушка из Осаки тоже увидела не столицу, а старые места. Потому что глаза у лягушек на спине, и когда они поднялись на задние лапки, то, конечно, стали смотреть не вперед, а назад.
Вернулась лягушка из Киото домой в свой колодец и принялась рассказывать подружкам:
– Никакого моря на свете нет! Все это пустая болтовня!
А лягушка из Осаки снова поселилась в лотосовом пруду и с тех пор наставляла своих деток:
Киото, что наша Осака! Одна слава, что столица, а на деле такой же пыльный городишко!
Стойкий самурай
С лучилось как-то раз одному самураю заночевать в простой крестьянской хижине. Постелил ему крестьянин постель и спрашивает:
– Не прикажет ли господин прикрыть его чем-нибудь на ночь?
Самурай ему гордо ответил:
– Это вы, мужики, привыкли в тепле нежиться. А я – воин! Мне случалось ночевать и в поле в любую погоду. Мне ли бояться ночного холодка!
Под утро ударили заморозки. Проснулся самурай, зуб на зуб не попадает. Терпел он, терпел, не вытерпел и спрашивает:
– Хозяин, а хозяин! А вы, мужики, моете на ночь лапки мышам и крысам?
– Нет, господин! У нас никто еще никогда так не делал!
– Ах так! Тогда накрой меня поскорей – чем-нибудь, чтобы они не запачкали моей шелковой одежды!
Важный спор
Однажды отправились три паломника на поклонение в храмы Исэ[31]. По дороге они заспорили:
