Понимаешь ты это или нет?!
– Может, и так, – спокойно ответила мама, и это почему-то вдруг отрезвило Розу.
Она замолчала и медленно отняла руки от головы, положила на стол. Угодила в пролитый чай, рукав сразу намок, но девушка даже не заметила этого, внимательно глядя на мать.
– Откуда человеку знать, как это бывает, дочка? – тихо сказала мать. – Возможно, так всегда и случается. Может, все происходит лишь в нашем сознании, именно так человеческий мозг и реагирует на свое умирание. Нет никакого света в конце туннеля – есть вот такое блуждание в том месте, где ты умираешь. С теми, кто в этот момент оказался рядом. Может быть, так выглядит чистилище. Или ад. Потому что на рай это уж точно не похоже. Я не знаю. – В ее голосе зазвучала мука, черты лица исказились. – Ты думаешь, меня все это не пугает? Думаешь, легко убеждать собственного ребенка, что он мертв, как и ты сама?
Роза отвернулась от матери и через пару мгновений глухо произнесла:
– Прости. Хорошо, пусть так… Но если мы мертвы, то куда подевались дедушка и тетя Римма? Внезапно воскресли и вернулись в нормальный мир?
Мать покачала головой:
– Не думаю. Мне кажется… Я думаю, они пошли дальше.
– Дальше?
– Что толку гадать?
– Если такова смерть, то она очень похожа на жизнь, – после паузы проговорила Роза. – Сидим тут и трясемся от страха. Гадаем, что да как. Выходит, нет никакого вечного покоя.
– Возможно, пока для нас покоя и нет, – пожала плечами мать. – Но скоро все может измениться.
Розе снова захотелось вскочить, завизжать, заорать погромче, разбить что-то об пол, но она продолжала сидеть каменной статуей.
«Я покойница», – подумала девушка и с трудом подавила рвущийся изнутри дикий сумасшедший хохот. Если она захохочет, то остатки рассудка ее точно покинут. Вместо этого она попыталась как можно спокойнее произнести:
– И как, по-твоему, мы все умерли? Коллективный сердечный приступ? Или ты подсыпала нам что-то в новогодний ужин?
Мать изменилась в лице, и Роза поспешно произнесла:
– Прости, пошутила. Правда, просто неудачная шутка. И все же – как?
– Не знаю, – покачала головой мама. – Знаю только когда. То есть во сколько.
Роза поняла, что тоже знает.
– В шесть часов, верно? Точнее, после шести! Поэтому никто из нас не помнил, как прошла новогодняя ночь!
Мать вздохнула и кивнула. Они снова помолчали, а потом Роза сказала с грустной усмешкой:
– Глупость какая-то. Получается, я опять облажалась. Только-только решила начать новую жизнь, не пить больше, работу найти. Выкинуть Ромку из головы.
Сказала – и поняла, что впервые за очень долгое время произнесла его имя вслух. Оказалось, что звучание прежде дорогого сердцу имени больше не причиняет боли, как это было всегда. Воспоминания о былой любви незаметно отдалились. Обожаемое некогда лицо стало размытым, и даже острое отчаяние сменилось тихой грустью. Роза не хотела больше, чтобы Ромка пожалел о том, как обошелся с ней, не мечтала, чтобы он раскаивался и тосковал, не желала зла сопернице…
Удивительно, но мысли, которые не давали покоя, мучили и терзали день за днем, теперь казались смешными и даже не вполне реальными. Игрушечными, что ли. И случилось это не сейчас, не в одну секунду, а постепенно, просто Роза не отдавала себе в этом отчета, не задумывалась.
Неужели она и в самом деле закончила земной путь? Все нити, что связывали ее с жизнью, отмирали и отпадали, как засохшие болячки.
Но все же до конца поверить в такое казалось невозможным.
– Пусть так, – проговорила она, снова бессознательно понижая голос, – пускай мы умерли. А кого тогда мы видели?
– О чем ты?
– Мама! Зачем спрашивать, если и сама прекрасно знаешь? – Роза быстро огляделась по сторонам и заговорила еще тише: – Кто-то прячется в этом доме! Появляется ниоткуда и пропадает неизвестно куда. Может, даже сейчас следит за нами! Чувак в черном, в капюшоне! Пятый неспящий. И он… Мам, он не такой, как мы! Я видела, как этот человек… это существо поднималось в воздух, и дед тоже видел! Как такое возможно? – Роза нагнулась над столом, приблизила лицо к матери, словно силясь прочитать что-то в ее глазах, какую-то таинственную правду, которую от нее скрывали. Но мать лишь беспомощно скривила губы:
– Дочка, откуда мне знать?
– Хоть предположи! – Роза словно пыталась убедить мать. – В последние годы ты же только и делала, что читала эти свои книги, молилась, слушала, что говорят муллы… Неужели у тебя нет никаких версий, кто бы это мог быть? Скажи хотя бы, он опасен?
Мать поправила платок на голове, провела руками по лицу. Она всегда делала этот жест, вставая из-за стола, – благодарила Аллаха за пищу. Сейчас,
