Мысли об этом были нестерпимы для Стива.
Нет, его Тайлер должен остаться рядом с ним – и неважно, каким способом.
– Мы его похороним, – повторил он.
– Стив, – прошептала Джослин. – Тайлеру всегда хотелось сбежать из Блэк Спринг и попасть в «большой» мир. Не будет ли лучше, если мы развеем его прах в подобающем месте?
Но Стив был непоколебим. Даже толком не понимал почему. Может, таким образом он проявляет эгоизм – ну и что с того?
Похороны Тайлера были для него чем-то очень важным, и Стив решил стоять на своем до конца, подчиняясь внутреннему голосу.
– Джослин, пусть он останется с нами. У меня должна быть возможность приходить к нему.
– О’кей, – произнесла Джослин.
Это ведь Тайлер. Его сын, его мальчик.
Если бы умер Мэтт, то решение принимала бы она.
– Где ты собираешься похоронить его? – спросил Уоррен.
На заднем дворе, рядом с Флетчером, вдруг подумал Стив и похолодел.
– В Блэк Спринг.
– Вот чего я и боялся, – констатировал Уоррен.
– А что, намечаются проблемы?
– Нет, конечно. Тебе будут предоставлены все возможности сделать так, как ты пожелаешь, не сомневайся. Но мы сильно обеспокоены, Стив. Поведение Катерины изменилось, горожане перепуганы. Мы не знаем, чего ждать.
– Уоррен, я полагаю, что Тайлер услышал ее шепот. Это ведь единственное логичное объяснение? Роковая случайность.
– Вчера вечером она напала на Роберта, – признался Уоррен.
Стив и Джослин встрепенулись.
– Не волнуйтесь, он в порядке. Но сначала мы перетрусили. Мы еще гадаем, почему так произошло. Все выглядело как намеренное нападение.
– Но зачем? – спросила Джослин срывающимся голосом. – Зачем ей убивать Тайлера? Я никак не могу от этого избавиться, но постоянно вижу Тайлера, висящего в коридоре, и Мэтта с грибами во рту… но он не мог так поступить, не мог! Она его заставила! Она хотела забрать у нас и Мэтта! А когда я пытаюсь сосредоточиться на лице Тайлера, у меня не получается, и я вижу ее физиономию, а ее глаза – они открыты! Она пялится на меня и…
Джослин всхлипнула.
– Стив, помоги мне, пожалуйста!
«Помоги мне, папа».
Стив пересилил себя и обнял жену. Она безудержно рыдала, а ее слезы впитывались в его рубашку. Однако Стив испытывал равнодушие: он будто сжимал в объятиях комок теста. Он продолжал смотреть в окно, на людей, которые кутались в пальто под порывами пронизывающего ветра. Их тоже терзали их личные призраки и недобрые воспоминания.
Зато они могли покинуть постылую больницу. Дома их ждут дети, которые сидят у рождественской елки.
В голове Стива возник безумный образ: дети – в огромных стеклянных сосудах с формалином – плавали на фоне еловых ветвей.
Обнаженные, сморщенные тела медленно вращались в желтоватой жидкости. Среди них был и Тайлер. Его глаза выпучились, и в них отражались огоньки рождественских гирлянд.
Прощание с Тайлером назначили на вторник. Поскольку единственное похоронное агентство в Блэк Спринг находилось в доме престарелых Розбурга, то они выбрали для прощания крытую веранду бара «Тихоня». Тайлер любил ходить сюда с друзьями, и бармен, утерев слезы, сказал Стиву, что всегда был рад видеть его сына. По его словам, мальчик был просто замечательным.
В понедельник психическое состояние Джослин ухудшилось. Ей стало казаться, что все в порядке, а потом у нее начались панические атаки.
Она уселась возле своего Чистилища и принялась методично выдергивать нитки из ковра. Доктор Стэнтон дал ей нейролептик, и вечером она уснула – в первый раз с пятницы. Хоть какой-то прогресс.
Пит убеждал Стива, что необходимо уделять внимание членам его семьи, оставшимся в живых. Стив понимал, что друг прав. Джослин – на грани нервного срыва, да и Мэтту лучше не становится. Хотя пересадка роговицы прошла успешно, у него не наблюдалось ни малейших проблесков сознания.
Но Стив думал только о Тайлере.
Джослин и Мэтт, похоже, отчаянно нуждались в Стиве, однако он ничего не мог с собой поделать.
У Стива на уме был только Тайлер.
Утром Тайлера отвезли в «Тихоню» в светлом деревянном гробу.
Стив и Джослин уже находились в баре, но они недолго побыли наедине с телом сына.
Тайлера одели так, как они и пожелали, – в джинсы, белую футболку и его любимый кардиган. В то, во что он одевался в обычной жизни. Похоронный
