Голова Мэтта зависла в паре дюймов над подушкой: ее удерживали мышцы, сведенные судорогой.
Дежурный врач объяснил им, что при смене повязок зрачок правого глаза не реагировал на свет. А левый глаз вообще не будет реагировать ни на что, пока не проведут пересадку роговицы.
Стив знал, во что превратился глаз его младшего сына.
Мутно-белый комок – могло даже показаться, что глазное яблоко попросту отсутствует.
Ни Стив, ни Джослин не смогли уснуть. Джослин не хотела возвращаться в Блэк Спринг, и они сняли номер в гостинице «Рамада», рядом с международным аэропортом имени Стюарта – там же, где остановился и мистер Хэмптон. Стив не был в состоянии интересоваться самочувствием Джослин. Когда они покинули палату, ее лихорадило. Говорила Джослин несвязно, как в бреду.
Она совершенно забыла про правила Блэк Спринг и постоянно упоминала ведьму.
– Это сделала Катерина, – заявила она отцу.
Мэри, которая управлялась с проблемами Джослин на удивление профессионально, попыталась успокоить подругу и повела ее в женский туалет.
– Боже мой! – проговорил мистер Хэмптон, и его глаза опять наполнились слезами.
Стив как-то отстраненно заметил, что мистеру Хэмптону давно пора побриться. Стиву всегда нравился отец Джослин, но у них никогда не получалось регулярно общаться. Точно так же дело обстояло и с другими родственниками. А теперь два мира, которые отделяло множество миль, с головокружительной скоростью скользили навстречу друг другу.
– Стив… кто такая Катерина, о которой твердит Джослин?
Стив не смог осадить свою жену. Его сознание двигалось по замкнутому кругу, прокручивая последние двадцать четыре часа. Он боялся, что боль и горе окончательно раздавят его, и потому с готовностью погружался в состояние, схожее с трансом.
Но, по крайней мере, он хоть что-то осознавал.
– Понятия не имею, – ответил он.
Стив понимал, насколько нечестно лгать насчет смерти его сына, но ничего не мог с собой поделать. С какой же легкостью он говорил неправду!
– Она в шоке. Потеряла ощущение времени, – добавил Стив. – Может, она была знакома с какой-то Катериной?
Отец Джослин пожал плечами и разрыдался. Прислонился к стене и схватил Стива за руки. Его пальцы тряслись.
– Поверить не могу, Стив! Тайлер и самоубийство. Почему? Ведь Тайлер был таким… – Мистер Хэмптон оборвал себя на полуслове и сглотнул. – И вы с Джослин ничего не чувствовали? – спросил он и резко встряхнул руки Стива.
Нет, сэр, чуть было не рявкнул Стив.
Он разозлился. В прошлом месяце наш пес на дереве повесился, там, куда и человек вряд ли заберется, а затем троих местных ребят на городской площади плетью хлестали, как в Средневековье. Такие у нас в Блэк Спринг развлечения. Сплошные ярмарочные забавы!
Но его мальчик, Тайлер, – он был настолько…
Стив понял, что пытался сказать его тесть, и у него ком подкатил к горлу.
Не надо говорить ничего вслух, взмолился он, но было уже поздно.
– Тайлер был таким жизнелюбивым, – прошептал мистер Хэмптон, и Стиву сдавило грудную клетку от боли.
Точно, Тайлер отличался жизнелюбием. Потрясающий, талантливый ребенок.
Придурок, почему ты говоришь о нем в прошедшем времени, как будто его уже нет на свете?
Но ведь его нет.
Неужели все окончательно и бесповоротно?
«Помоги мне, папа», – попросил его Тайлер.
И что я сделал для тебя, сынок?
Что?..
Стив медленно покачал головой.
– Милфорд, Милфорд…
– Он действительно не оставил записки? Мне незачем знать содержание, но мне просто будет лучше, если ты скажешь…
– Нет, не оставил.
Куда запропастились Джослин и Мэри?
Стив с трудом сдерживал себя.
Мистер Хэмптон убрал худые руки и совсем сник.
– Могло ли случиться, что Тайлер сам сотворил такое с Мэттом? В приступе безумия?
Стив прикусил рваную губу, чтобы не забиться в истерике.
– Не знаю, Милфорд, – ответил он надтреснутым голосом.
