Сидя в штаб-квартире, Грим принялся изучать видео, которое зафиксировали камеры. Он прокручивал ролики снова и снова, просматривая кадры и сопоставляя их с ключевыми моментами, происшедшими у Грантов.
Вот Мэтт бежит по улице, выпрыгнув из автобуса.
А в доме Грантов царит обманчивая тишина и покой. За темными окнами ничего не видать.
В какой же сумеречной зоне оказался Тайлер перед смертью?
Грим поскреб затылок.
После того как Мэтт вернулся домой из школы – и до возвращения Стива и Джослин, – не происходило ровным счетом ничего.
Зловещая, сюрреалистическая нормальность, учитывая события, которые разворачивались в доме Грантов.
Позвонил Уоррен – из больницы Святого Луки. Стив сейчас в Блэк Спринг с Питом Вандермеером и сотрудником похоронного агентства, поэтому Уоррен приедет позже. У Мэтта серьезное пищевое отравление, но его жизнь находится вне опасности. Врачи занимаются его глазами, но нет никакой гарантии, что мальчику удастся сохранить зрение. Уоррен хотел остаться в Ньюбурге, на тот случай, если Мэтт очнется и начнет что-то говорить.
Маловероятно, но возможно.
Грим отложил телефон. И начал обдумывать варианты того, как сохранить общественный порядок в Блэк Спринг. Народ, конечно, сразу запаникует…
Грим нахмурился. Кажется, он упустил нечто важное. Он не смог увидеть самую главную деталь и потому не сумел отгадать загадку. У него так гудело в голове, будто под черепной коробкой звонили погребальные колокола. Он попытался переключиться на практические вопросы. Что он должен спросить у родителей? Что он может вынести на публичное обозрение? Проводить похороны в городе или за чертой Блэк Спринг?
А если Катерина появится на поминках перед друзьями и родственниками, как пироман, пришедший полюбоваться собственным пожаром?
Наверное, она заранее все спланировала. И смерть Тайлера – часть ее хитроумного плана.
Грим подпрыгнул, будто кто-то произнес это вслух. У него расширились глаза, и его стал бить озноб. Он уставился на мобильник, лежащий на столе. Спустя две секунды тот зазвонил. «Клэр», – высветилось на экране.
– Алло?
– Роберт, она исчезла. Только что!
Грим втянул ноздрями воздух. Что за затхлая трупная вонь?
– О’кей, тогда приходи… – выпалил он и услышал шепот.
Обернулся и увидел прямо перед собой изуродованное лицо Катерины ван Вайлер. Ее высохшие губы ухмылялись, нитки швов натянулись. Левый уголок рта шевелился с усилием, и ее нечестивые слова начали проникать в его сознание. Грим вскрикнул и бросил телефон, отшатнулся, падая на стол. Уронил пенал, а затем и сам рухнул на пол.
Катерина аккуратно обогнула стол. Она направлялась прямиком к Гриму.
Из мобильника по-прежнему доносился голос Клэр:
– Роберт! Роберт!
Грим вскочил. Ведьма Блэк Рок приближалась, переступая серыми босыми ступнями. Ногти на ее ногах были длинными, грязно-желтыми и загнувшимися на концах.
На исхудавшем теле позвякивали железные цепи. Перепуганный Грим попятился, едва не врезавшись в экран, и принялся отползать в угол.
Как всегда, в финале тебя загоняют в угол, успел подумать он.
Но Катерина уже склонилась над ним. Ее губы оказались возле его уха. Невозможно было убежать от мертвой женщины, не коснувшись ее, и Роберт Грим замер, заткнув уши пальцами, и запел во всю мощь легких. Но на сей раз не хит группы «Катрина энд Вэйвс».
Конечно, его вой нельзя было сравнить с песней. Из горла Грима вырывались весьма немелодичные звуки – то был голос человека, которому хотелось уцелеть и спастись от ведьмы.
И все это время Грим неотрывно смотрел на зашитые глаза Катерины, вдыхая смрадный запах вековой грязи и смерти.
Глава 25
В субботу Мэтта погрузили в искусственную кому.
Стив, Джослин, Милфорд Хэмптон – отец Джослин, прилетевший из Атланты, и Мэри Вандермеер сидели в больничном кафе и пытались впихнуть в себя ланч.
Когда они вернулись в палату Мэтта, мальчик уже очнулся.
Однако позже стало ясно, что он не реагирует на внешние раздражители.
Мэтту поставили страшный диагноз. Кататонический ступор.
Мэтт лежал на койке с повязкой на глазах. Можно было подумать, что на его лицо наложили жуткую косметическую маску. Кожа его стала бледной, почти прозрачной.
