– Я… у меня такого нет.
– А как насчет пирожка с начинкой из павлина?
– Я не торгую такими деликатесами.
– Какая досада! – протянул Марти. – А филе этой пташки у тебя случайно не завалялось?
Гризельда испугалась.
– Я думал, надо попытаться, раз уж Катерина так полюбила павлина.
Гризельда взяла себя в руки и улыбнулась.
– И то верно, – сказала она.
Не послышались ли в ее голосе нотки гордости?
– Точно. С чего бы еще ей столько времени с ним носиться?
– Ага, что бы ни говорили, тот, кто дал ей павлина, хорошо знает, как предотвратить кризис! Поэтому я бы тоже попробовал этого мясца и угостил бы им своих приятелей.
Гризельда порозовела, и Марти решил воспользоваться случаем.
– Ты же в курсе, что мы с моим другом всегда организуем тематические представления на ведьмовскую тематику. На выходные привязали Гауди, нашего чихуа-хуа, к ветке дуба. Так ржали, что чуть не обделались! Могу тебе селфи показать!
Улыбка мгновенно исчезла с лица Гризельды. Ее лицо окаменело от ярости.
– Ты – грязный сопляк! – заревела она. – Насмехаешься над моей Катериной! Убирайся отсюда к чертям, ты!..
Она схватила с полки длинную палку салями и выскочила из-за прилавка.
Ошарашенный Марти едва успел вылететь на улицу. Дверной колокольчик истерически зазвонил.
– Ты Дурогородка заслуживаешь, мистер! – завизжала Гризельда, потрясая салями. – Поосторожнее, не то я доложу о тебе Совету! Ты же тот умник, который у Грима работает, да? Я тебе задам!..
Она направилась к разделочной с грацией корабля военного флота и с грохотом захлопнула за собой дверь.
В штаб-квартире СГЛАЗ Уоррен взвыл волком.
– А эта женщина заслуживает «Оскар»!
А Грим задумался. Он пока не мог сопоставить действия Гризельды со смертью собаки и кровью в ручье, но связываться с ведьмой строго-настрого запрещалось, поскольку предсказать последствия контакта с Катериной было невозможно.
И Грим понял, что у него нет выхода. Придется ему навестить Колтона Мэзерса, ничего не поделаешь!
Глава Совета принял его в своем доме на вершине Соснового Холма, окруженного ржавой оградой и смахивающего на особняк Франкенштейна.
Старикан выслушал Грима, насупившись. Когда он заговорил, то обескуражил Грима.
– Оставим ее, Роберт, – произнес он. – Миссис Хольст – праведная женщина, а в последнее время она очень нервничает. Полагаю, нам необходимо подождать, все образуется.
Грим не поверил собственным ушам.
– Но она…
– Я рад, что ты это выяснил, – проскрипел Мэзерс. – Мы действительно должны наблюдать за миссис Хольст, но мой совет таков: лишняя шумиха нам не нужна.
Мэзерс окинул Грима равнодушным взором, словно тот был предметом мебели в его кабинете, и уставился в окно.
Роберту Гриму хотелось крикнуть, что теперь-то Блэк Спринг и впрямь стал проклятым городом и нечто уже бродит по улицам с оскаленными зубами и пеной на губах, но Мэзерс был непреклонен.
И Грим убрался восвояси.
Старик прикрывает Гризельду из-за того случая с Ротом, предположил Грим. Как долго он еще собирается вести свою грязную игру? Ответ моментально пришел Гриму на ум. До тех пор, пока у тебя не хватит смелости противостоять ему.
Но Грим привык к своей работе, и он никогда не спорил с начальством. Вечером, когда ливень стих, ведьма появилась на тропе – уже без своего мертвого любимца. Грим почувствовал облегчение. Пусть Мэзерс придерживается своей точки зрения – Грим не будет с ним препираться.
Грима совершенно не тянуло нарушать местные правила, какими бы идиотскими они ни были.
А жизнь возвращалась в нормальное русло. Люди уже не пугали друг друга страшилками об индейцах майя и Армагеддоне. Конечно, каждый хотел забыть недавний кошмар и навсегда избавиться от тягостных воспоминаний.
Роберт Грим последовал примеру горожан. Он поверил в то, что случилось маленькое чудо. Блэк Спринг пережил буйство Катерины почти без потерь. Так он и думал до субботнего вечера, когда плохие новости сами постучались в дверь штаб-квартиры…
Оцепеневшие сотрудники СГЛАЗ, которые в те часы были на дежурстве – Клэр, Уоррен и Грим, – слушали Стива Гранта и Пита
