В этой связи представляется необходимым в действующем законодательстве детально закрепить следующие требования:
1. требование об указании сведений об экспертах — фамилия, имя, отчество, образование, специальность, ученая степень и звание, стаж экспертной деятельности;
2. требования к последовательности и этапам производства религиоведческой экспертизы;
3. требования к используемым научным инструментариям; обязательное указание научных методов;
4. требования к используемой терминологии;
5. разграничение вопросов в рамках религиоведческой экспертизы по предметно-профессиональному принципу.
Заключение религиоведческой экспертизы должно основываться на полном, всестороннем и объективном исследовании объектов экспертизы, следовательно, выводы сделанные экспертами должны быть обоснованы в процессе проведения экспертной работы.
Между тем, какая-либо ответственность специалиста в рамках проведения внесудебной экспертизы за необоснованность и фальсификацию выводов заключения религиоведческой экспертизы не предусмотрена, что, по мнению автора, является существенным пробелом в законодательстве.
Основополагающими принципами любой экспертизы, в том числе и религиоведческой, являются принцип независимости и принцип объективности.
Принцип независимости эксперта при проведении религиоведческой экспертизы подразумевает личную незаинтересованность эксперта в результате исследования. Эксперт должен быть в первую очередь нейтрален в смысле мировоззрения, толерантен и обязан руководствоваться в своей деятельности только научными знаниями и правовыми нормами, регулирующими данную сферу общественных отношений. В противном случае оценка религиозных материалов при проведении экспертизы вместо научной обоснованности может иметь предвзятый неадекватный характер, окрашенный конфессиональной ангажированностью. Немаловажным условием независимости эксперта является тот факт, что никто не вправе оказывать воздействие на эксперта с целью склонения его к даче определенного заключения.
Принцип объективности, в свою очередь, предполагает использование экспертом объективных методов и средств исследования, полное отсутствие субъективизма при формировании выводов по результатам исследования. Любое экспертное исследование должно проводиться строго на научной и/или практической основе соответствующей современному уровню развития конкретной области знаний[93]. Объективность является неотъемлемым элементом всякой экспертизы и напрямую зависит от независимости проведения экспертизы.
В соответствии с данным принципом любая информация, содержащаяся в исследовании, должна быть получена и интерпретирована экспертом исключительно путем применения научно обоснованных и верифицированных методов. Для этого должны существовать различного рода методики, разрабатываемые научно-исследовательскими структурами и самими экспертами, имеющими большой опыт работы в конкретных областях. Каких-либо методик, разработанных в области проведения религиоведческих экспертиз, на сегодняшний день не существует, что является существенным пробелом в проведении данного рода экспертизы.
Исследуя экспертные заключения, вынесенные экспертами-религиоведами, следует отметить, что в последнее время особую значимость приобретает категориальный аппарат, применяемый в экспертизе. Из него должны быть исключены термины, оскорбляющие религиозные взгляды и чувства верующих, независимо от их конфессиональной принадлежности. Кроме того, следует иметь в виду, что Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» (1997 г.) вводит в оборот такие понятия как «религиозная группа», «религиозная организация», «местная религиозная организация», «централизованная религиозная организация».
Применение в религиоведческих экспертизах понятий «тоталитарная секта» или «деструктивный культ» можно расценивать как отступление от объективности и непредвзятости — необходимых условий честного и квалифицированного суждения о религиозном объединении[94]. Важно подчеркнуть, что термин «секта» вообще не встречается в действующем законодательстве. Кроме того, в силу исторически сложившейся практики и российской культурной традиции, термин «секта» воспринимается в России менее нейтрально и терпимо, нежели, например, в Европе; этот термин, по сути, имеет оскорбительный оттенок[95]. Судебная палата по информационным спорам при Президенте Российской Федерации в своем Решении от 12 февраля 1996 года № 4 (138) прямо указала, что данный термин в силу сложившихся в обществе представлений несет, безусловно, негативную смысловую нагрузку и, употребляя его, журналисты могут оскорбить чувства верующих[96]. На некорректность употребления термина «секта» в официальных документах указывают и известные ученые-филологи[97]. Данный термин является идеологическим.
Термин «деструктивный культ» вообще не может отражать сущность религиозных феноменов. Во-первых, истории и современности известны достаточно активные религиозные образования, которые отрицают какой бы то ни было «культ». Во-вторых, установка на «разрушение» встречается в религиозной жизни чрезвычайно редко; напротив, наибольшая общественная опасность чаще всего связана именно с созидательной установкой, вопрос лишь в том, что созидается[98].
Также на результаты исследования влияет инерция мышления экспертов, устойчивая привычка к мировоззренческой комфортности, одномерные
