- Нет, уехал куда-то, но мне не сообщил, куда именно.
Отлично! Теперь мне ещё предстоит изводиться до того момента, пока я вновь не увижу Алексея и не поговорю с ним о своём так называемом женихе.
- Ладно, я поняла. Спасибо, что сообщил. Я поговорю с боссом сама, объясню ему всё. Если переживаешь, что это как-то на тебе отразится, не стоит. Всю вину за содеянное возьму на себя. Тем более, то уж в чем-в чем, а в этом я ему точно не солгу.
Тупикин несколько минут молчит, наблюдая за тем, как я занимаю свое место за рабочим столом, давая ему понять, что наш разговор закончен. И меня нервирует ещё и это. Когда он уходит, я начинаю тихо смеяться сама над собой. Никогда не думала, что погружусь в настолько абсурдную ситуацию. Однако, кажется теперь начинаю смиряться с мыслью о том, что моя жизнь становится абсолютно ненормальной, когда в ней появляется Алексей.
Решение ехать к Казанскому приходит ко мне, когда он не появляется в офисе ближе к концу рабочего дня. Не то чтобы я переживаю за него или подозреваю в чем-то нехорошем, но и сама успеваю довести себя до состояния, находиться в котором дальше и притворяться спокойной просто невозможно.
Он снимает квартиру в центре города, в противоположной стороне от моего дома. Добравшись по адресу, выясненному на работе, я поднимаюсь на пятый этаж, долго звоню в безмолвную дверь. Пока не прихожу к выводу, что Казанского дома нет. Это тоже наводит меня на определённые мысли, которые решительно мне не нравятся. В памяти всплывают слова Кристина, которые она сказала мне в нашу последнюю встречу. «Да у него таких как ты миллион.» Верить в это вот так, когда их озвучила женщина, у которой свои счёты к Алексею, не хочется. Но червячок сомнения уже начинает грызть меня изнутри. Побродив возле дома Казанского несколько минут, я снова вызываю такси, и отправляюсь домой, рассчитывая провести этот вечер в компании чашки кофе и дневника.
Сейчас понимаю, что вести дневник о похудении, равно как и худеть со ста с лишним килограммов, гораздо проще, чем делиться своими мыслями о чувствах, которых я ещё не разу не испытывала в своей жизни.
Я даже не знаю, чего в моих отношениях с Алексеем больше - тревоги, что все закончится провалом, или какого-то удивительного счастья, в котором я пребываю в последнее время. Но что бы там ни было, мне не хочется думать, что наши отношения могут закончиться в ближайшее время. Наверное, я просто этого не перенесу.
Что мне делать с Кристиной, и делать ли в принципе, я понять пока не могу. Знаю лишь, что предчувствие чего-то неизбежного настолько огромное, что я никак не могу от него избавиться. Как ни стараюсь настраиваться на позитивный лад, все равно мысли о том, что грядёт что-то нехорошее, заполняют мою голову. И все равно, если бы кто-то спросил у меня, хочу ли я прервать эти отношения и перестать изводить себя нехорошими предчувствиями, я бы ответила однозначно - нет».
Звонок с приглашением организовать в одном из кафе Питера встречу тех, кто хочет послушать мои истории о похудении, вызывает кратковременный ступор. Никогда не думала, что дневниковые записи, выложенные на одном из женских форумов, могут вызвать интерес не только у тех, кто читал их по ту сторону экрана. Мелькнувшая в голове мысль, что это может быть чья-то шутка, тонет в восторге от упоминания имени доктора, который тоже будет присутствовать на этой встрече.
Правда, тут же возникает вопрос, зачем я нужна на ней, если сам светило будет проводить коучинг, но кто я такая, чтобы сомневаться в своей необходимости прибыть в кафе?
Казанского я собираюсь уведомить о том, что отлучусь чуть раньше, прямо перед отправлением на встречу. На вечернее время не запланировано никаких особых дел, потому уверена, что он отпустит меня без лишних вопросов. С самого утра мы не перекинулись и парой слов. И мне это категорически не нравится. Я знаю, что нам нужно обсудить Тупикина и то, что он сказал боссу, но и сама инициировать эту беседу не желаю. Потому что теперь уверена - Алексей с самого начала был уверен в том, что это выдумка, и поводов увериться у него в этом было предостаточно. С одной стороны, он видел, как я к нему отношусь, с другой - у него были слова Паши. Вот пусть и думает, что для него важнее.
-Алексей Николаевич, можно? - постучав, я открываю дверь в кабинет Казанского и понимаю, что едва не поймала его на месте преступления. Он судорожно закрывает какие-то страницы интернета, хотя, последнее, что я стала бы делать - интересоваться, чем он занят.
-Да?
- Я хотела бы попросить вас отпустить меня сегодня чуть раньше. У меня дела.
- Хорошо. Можешь идти.
Его голос чужой, как будто и не Казанский это, а какой-то совершенно посторонний мужчина. И предчувствие, что всё у нас вот так и закончится, сдавливает моё сердце ледяной ладонью.
Я всё же после короткого раздумья решаюсь. Закрываю за собой дверь и вхожу в кабинет. Алексей вскидывает на меня взгляд, и столько в нём всего, что хочется подбежать к боссу и прижаться крепкокрепко. Какая-то безнадёжность и затравленность, усталость и страх, и что-то ещё, чему я даже названия найти не могу.
- Лёш... Я по поводу Тупикина.
-А что с ним?
