будто что-то тяжелое падало на пол.
Вдруг засов на двери как будто ножом срезало, и он с грохотом упал. Петли, на которых висела дверь, выскочили из стены. В следующую секунду сама дверь раскололась и рухнула в комнату.
Кто-то огромный стоял в дверях. Осанка и стать – все выдавало в нем воина, но его доспехи и шлем были незнакомы ни королю, ни его рыцарям. Его зеленые латы покрывали многочисленные металлические пластинки в форме чешуек, так что все вместе они производили впечатление кожи огромной рептилии. Шлем полностью закрывал голову, оставляя на виду лишь тонкогубый рот – такой же зеленый и похожий на ящеричий, как и все остальное в этом рыцаре. Его глаза скрывало забрало из темного стекла.
Король Гальфур в гневе поднялся на ноги.
– Что тебе здесь нужно? – спросил он воина. – Никто не имеет права входить сюда без моего позволения и прерывать заседание моего совета. – Воин шагнул в комнату. Дойдя до середины, он остановился как раз между двумя длинными столами и оглядел сидевших за ними рыцарей и лордов. Когда он заговорил, все услышали не человеческий голос, а шероховатое шипение, больше подходящее не человеку, а змее.
– Ты здешний правитель. Я требую твоей помощи, – сказал он королю.
Король Гальфур ответил ему коротким невеселым смехом:
– Ты выбрал неподходящий способ просить меня о ней.
Но воин продолжал так, словно ничего не слышал:
– Мой… – он умолк, подыскивая слово, – мой храм нуждается в ремонте. Ему нанесен большой ущерб. – Говоря, воин медленно поворачивал голову и оглядывал сквозь стеклянное забрало всех собравшихся рыцарей по очереди. – Мне нужны материалы, чтобы произвести ремонт. Также мне понадобятся искусные строители – те, кто умеет работать с металлом, и вообще люди ученые и знающие. У тебя ведь такие есть, не так ли?
Король Гальфур онемел.
– Я – король, – произнес он наконец, и его голос эхом прокатился по большому залу. – Никто не имеет права предъявлять мне требования. Никто не имеет права врываться на мой совет. Наказание за такие поступки, – объявил он громогласно, – смерть.
Воин ответил ему хриплым шипением, которое могло сойти за смех:
– У тебя есть законы и правила. Я это уважаю. Очевидно, ты человек чести. Я уважаю и это.
– И все же ты силой врываешься на мой совет и предъявляешь мне требования, – возразил Гальфур. – Не вижу тут никакого уважения. И чести тебе такие поступки не делают.
Воин постоял молча, потом ответил:
– В интересах чести я подчинюсь твоим правилам.
– И согласишься на собственную казнь? – спросил один из рыцарей.
Воин повернулся к нему лицом:
– Если того требует честь, я соглашусь принять удар по любой части моего тела от любого из присутствующих здесь.
Изумленный ропот прокатился по залу.
– Значит, ты умрешь, – сказал король Гальфур воину.
– Может быть, – согласился тот. Поднял руку в латной перчатке и указал ею прямо на короля. Перчатка больше походила на зажим. – Но если я останусь в живых, то ты обязуешься предоставить мне всю помощь, какую я потребую.
Гальфур встретил его замаскированный взгляд.
– Хорошо.
Король был уверен, что ему не придется выполнять это обещание. Ведь не пройдет и нескольких мгновений, как нахальный воин будет мертв.
– И еще, – продолжал воин, – тот из твоих рыцарей, кто нанесет мне удар, должен будет ровно через месяц явиться ко мне и претерпеть такой же удар от меня.
– Как пожелаешь, – ответил король. – Готовься же, Зеленый рыцарь.
Ни у кого не было ни малейших сомнений в том, кто будет избран нанести удар зеленому воину, чтобы наказать его за наглость. Сильнейшим и храбрейшим рыцарем королевства был Сиргвейн. Настоящий гигант, о нем говорили, что одним взмахом своего меча он может повалить дерево. Дерево не дерево, но разрубить с одного удара даже самый крепкий панцирь, а заодно и отправить на тот свет его несчастного обладателя он действительно мог, что не раз доказывал в битвах.
По знаку короля Гальфура Сиргвейн встал и вышел на середину зала, лицом к лицу с рыцарем. Несмотря на то что Сиргвейн был одним из самых высоких мужчин в королевстве, неведомому воину он едва достигал до плеча.
Он потянул из ножен свой меч, и острый, словно бритва, до блеска отполированный клинок вспыхнул в солнечных лучах, которые лились сквозь стрельчатые окна. Сиргвейн держал его за рукоять обеими руками; меч весил столько, что мало кто в королевстве мог его хотя бы поднять, а Сиргвейн замахнулся им легко, словно перышком.
