политическую культуру, трудовую этику, обыденное правосознание, юридические учреждения. Правовая традиция – предельно емкий концепт, простирающийся на весьма свое образные юридические явления. Скажем, европейская традиция права охватывает весьма разные и оригинальные правовые общности западного, восточно-европейского и даже евроазиатского права – общее, континентальное, скандинавское и славянское право, характеризующиеся особым сочетанием и морфологией социальных и непосредственно юридических элементов национальной культуры.
Совокупность этих элементов, создающих особое сочетание юридических и смежных регулятивных средств – юридической техники, правовых конструкций, фикций, обыденного и религиозного правосознания, правового быта (фольклора), правовой институциональной системы образует понятие правового стиля. Правовой стиль – форма юридической культуры, творческая и одновременно консервативная его часть. Творческая потому, что через правовой стиль создаются новые инновационные элементы права, происходит постоянное движение структур, понятий, создаются прообразы современных регулятивных методов. В этом смысле правовой стиль есть своеобразное юридическое преломление иных творческих выражений народного духа, таких как живописный, архитектурный, литературный стили[601].
По мнению К. Цвайгерт и Х. Кётц «факторами, определяющими стиль в рамках теории правовых семей, являются:
1) историческое происхождение и развитие правовой системы;
2) господствующая доктрина юридической мысли и ее специфика;
3) выделяющиеся своим своеобразием правовые институты;
4) правовые источники и методы их толкования;
5) идеологические факторы»[602].
Весьма схожего понимания правового стиля придерживается К. Осакве, включая в это понятие такие факторы, как историческое наследие и развитие, структуру права, форму правового мышления, формы и иерархию источников права, юридические фикции, юридическую технику, которая охватывает, по его мнению, – юридическую терминологию, структуру судебного решения и отношение к кодификации, отношение к правовому формализму, технику толкования юридических норм[603].
Консерватизм правового стиля заключается в том, что стиль формирует канон, позволяющий национальной юриспруденции «уходить в себя», формировать свой образ правового осознания окружающего мира, правового бытия людей определенной исторической и этноконфессиональной принадлежности. Консервативные элементы правового стиля создают юридические архетипы и символы правосознания, сочетание которых отграничивает самобытный юридический дух от всего несвойственного ему, сохраняет специфику правовой исторической традиции, выступает, в конечном счете, системой преемственности и одновременно инновации в рамках правовой цивилизации.
Поэтому понимание правового стиля не должно быть исключительно юридически-формалистичным. Традиционные юридические формы и инструменты (структура источников права, юридическая техника, процессуальные институты и т. д.), и даже исторические и идеологические факторы не могут исчерпать природу юридического стиля по двум причинам. Во-первых, стиль образуется явлениями, лежащими гораздо глубже не только внешних юридических форм, но и историко-политического процесса развития права, а именно – ментальными закономерностями поведения людей на протяжении значительных периодов правовой культуры; во-вторых, стиль права объективно включает элементы общего стиля данной культуры и поэтому содержит как артефакты юридического обихода (напр., правовой дипломатики)[604], так и обихода внешне неюридического, но создающего канву правового поведения человека в данной культуре (социальные обряды и инсценировки, типические формы поведения в трудовых, семейных, половых отношениях, манеры одеваться, питаться, употреблять алкоголь, поддерживать чистоту и т. д.). Поэтому правовой стиль наряду с отмечаемыми зарубежными авторами юридическими явлениями включает, на наш взгляд, и такие «пограничные» факты, которые задают глубинную консервативную основу правовой культуры, ее постоянную и одновременно пластическую часть – религиозное и обыденное правосознание, объективно правовые архетипы и символы социального поведения, социально-правовой фольклор, характер формирования юридического пространства человеческих общин: трудовую этику, тип дошкольного воспитания и внутрисемейных отношений, присущие данному времени и данному обществу.
Методологическая цель категории правового стиля – создать дополнительное измерение в предмете правоведения, в частности – выявить глубокие и долгосрочные структуры российского права, не зависящие от формальных институциональных напластований официального правопорядка. Выявление такого предмета – центральная проблема теории правовых семей, которая запуталась в критериях классификации, будучи дезориентирована гигантскими объемами политической и экономической рецепции позитивного правового материала. Рецепция, ставшая ведущим методом официального правообразования в ХХ веке, часто просто не позволяет дифференцировать собственную правовую культуру, выявить ее рельеф, всячески заравнивая и грунтуя уникальные и идентичные ей стилевые и эффективные в данном обществе правовые явления.
Ярким примером такой раздвоенности может служить право Японии, где заимствованный у Европы слой юридических регуляторов не смог устранить традиционной японской правовой культуры, во многом благодаря которой страна и совершила послевоенное «экономическое чудо». Эта раздвоенность формального правопорядка и неформальной правовой культуры ставит в методологический тупик компаративистов. В целом, такого рода трудности с отнесением той или иной страны к конкретному правовому сообществу, бесконечные и рационально трудно доказуемые варианты объединения правовых систем в юридические биоценозы свидетельствует о недостаточности применяемых для такого разграничения позитивистских методов. Возможно, приходит время иного взгляда на юридический мир, где «разверстка» его по юридическим «квартирам», очертания которых, как правило, очень напоминают
