— Будь собой, Рен. Просто посмотри и подумай, — и Гарри обвел рукой стоявших вокруг друзей. — Никто из них никогда не приносил мне клятв верности, но неужели ты думаешь, что я доверяю кому-нибудь из них меньше, чем тебе? Что сделано, Рен, то сделано — добро пожаловать в мир, где больше, чем любой клятве, верят словам друга. Или даже гораздо больше, чем друга…
Девушка чуть смущенно потупилась. Гарри и Рен продолжали стоять, сцепив руки, пока Норт полушутливо не прикрикнул:
— Гарри, лопух ты эдакий, да целуй же ты ее, наконец! Или мне и тут надо тебя подталкивать?
Гермиона, Джинни и Окой заулыбались, близнецы зафыркали и отвернулись, сдерживая смех, Крис удивленно взметнул брови, а Поттер, освободив одну руку и показав исподтишка Эдварду кулак, второй привлек к себе Рен и накрыл ее губы своими.
Фред и Джордж захлопали в ладоши и засвистели, девушки слегка зарделись — ведь они, несмотря ни на что, были очень молоды, — а Норт, качая головой, продолжал бурчать:
— Ну ничего без подсказки сделать не может…
А парочка, забыв про все, продолжала самозабвенно целоваться.
Наконец, оторвавшись друг от друга, Рен и Гарри без тени смущения подошли поближе к друзьям, разглядывавшим неузнаваемо изменившуюся местность, уже заволакиваемую вечерними сумерками.
Мутновато-серый зыбкий туман над местом их несостоявшейся гибели рассеялся, и в земле обнаружилось обширное, более километра в диаметре и трехсот метров в глубину, четкое коническое углубление. На дне его виднелось черное отверстие, эдакая шахта прямиком в ад, о глубине которой не хотелось и думать.
— Да уж, ничего себе ямка, — поскреб затылок Джордж. — Магглы, должно быть, сильно удивятся.
— Удивятся, через неделю привыкнут, а через несколько лет вообще забудут, — махнул рукой Гарри. — Многих ли сейчас удивляют Гранд Каньон или место падения Тунгусского метеорита?
— Ты что, хочешь сказать… — начало, было, Гермиона, но Гарри лишь пожал плечами.
— Понятия не имею. Но все может быть… Эх! Ну, Малфой, ну, жертва с прополосканными мозгами… Когда я до тебя доберусь, взыщу еще и за это. Отдельной статьей.
Он тряхнул головой и оглядел своих друзей.
— Что ж… Пора собираться в путь-дорогу. Все вы знаете, что мы должны сделать, а время не ждет, так что…
— Погоди, Гарри, — остановил его Фред. — Помнишь, ты рассказывал нам, закрывшись этой своей абсолютной завесой, о Лоно Хара и всем таком? Помимо всего прочего, ты объяснял, что закрываться надо именно потому, что Валькери в порыве откровенности как-то упомянула, что они способны отслеживать место и время, когда не-лонохарец рассказывает не-лонохарцу о тайне их мира. Отслеживать и принимать соответствующие меры. Так же, как и наше Министерство в случаях неправомочного колдовства. Там, кажется, было что-то про Гитлера, нашу принцессу Диану и еще кого-то…
— Ну да, — подтвердил Поттер, еще не понимая, к чему клонит рыжий. — Все верно.
— Нам ведь нужно как можно сильнее запутать следы? Так давайте перенесемся куда-нибудь, да и поболтаем немного. И посмотрим, как быстро к нам пожалуют гости. С ними мы разберемся, а этой Дракуле доложат, подтвердив, что мы все еще тут, на Земле. Она должна знать, что ее ловушка не сработала, иначе не сосредоточит большую часть своих сил на наших поисках.
— Что ж, — наклонил голову Гарри. Мысль пришлась ему по вкусу. — Давайте попробуем. Вы оба, я и… пусть будет Норт для подстраховки.
Перенесшись на каменистое побережье Шотландии, гористая местность которой теоретически могла служить основой для целой сети укрытий, мужчины сели на камни и, перебивая друг друга, начали рассуждать вслух о Лоно Хара.
В своей беседе они горячо обсудили состав жителей этого мира, их возможную генеалогию, традиции, обычаи и нравы, а также сексуальную ориентацию и практикуемые половые извращения. Причем если бы описываемое ими соответствовало истине хотя бы на треть, то посади в Азкабан одного-единственного лонохарца, и все тамошние заключенные — убийцы, душегубы, чернокнижники и растлители, да и дементоры, пожалуй, тоже, — разбежались бы в ужасе, резонно опасаясь за свой моральный облик, добродетель и целомудрие.
Долго такое веселье продолжаться не могло. На увлекшихся сквернословов пахнуло холодом, и неподалеку от них из раскрывшегося зева Тропы выполз наг.
Он был один, но он того стоил. Крупный, широкогрудый, его плечи бугрились мускулами, равно как и четыре мощные руки, покрытые черно-зеленой чешуйчатой кожей, каждая толщиной с бедро обычного человека. Вооружен лонохарец был четырьмя широкими изогнутыми ятаганами.
— Никчемные людишки! — загремел его раскатистый бас. — Вы осмелились не только вслух говорить о запретном, но и возносить хулу на тех, кто стоит неизмеримо выше вас! Посему…
Гарри привычно положил руку на рукоять меча, а Норт с уже обтекшей правую руку броней начал вставать, когда близнецы Уизли в который раз их удивили.
— Смотри-ка, братец Фордж! — с грустно-философской рассеянностью отметил Фред. — Змеюка к нам приперлась. Гадкая и говорящая. И с мечами опять же. А чему нас учит простая житейская мудрость? Кто с мечом к нам придёт…
