Эдик оказался прав. Карлсон выехал за город, пересёк крохотный посёлок и остановился у трёхэтажного дома, похожего на дворец. Я только развела руками. Неплохо живут профессора, даже те, кто мзду не берёт. Автомобиль скрылся за железными воротами, когда мы были так близко. Я обследовала кирпичную кладку забора. Ага. Звонок и видеокамера сверху. Долго жать не пришлось.
— Малышка? ? мягкий баритон донёсся из зарешёченного окошка.
— Привет, Карлсон. Ты так быстро летаешь, что мы еле успевали за тобой. Впусти нас и накорми вареньем.
В калитке щёлкнул механизм, и мы вошли в просторный двор.
— Убью этого паразита. Только я могу называть тебя малышкой. Запомнила? ? зверь ощетинился и больно схватил меня за локоть.
— Да угомонись! Тут нет никакого подтекста.
Дверь дома распахнулась, и крохотный пузатый мужчина распахнул мне свои объятия. Я подошла и обняла друга детства, который теперь был ниже меня сантиметров на пять.
— Так это вы преследовали меня всю дорогу? ? Карлсон промокнул лоб бумажной салфеткой. ? А я думал, они. Да проходите, не стесняйтесь.
По лицу Эдика я поняла, что он больше не ревнует. Хотя, идя сзади, он всё ж умудрился погладить мой округлый зад, напоминая, кто является хозяином, в том числе и пятой точки.
Мы сидели в просторной кухне и пили чай с вареньем.
— Вот, угощайтесь. Это из облепихи, а это из вишни. Мама варила.
Эдик поморщился. Сладкое он не любил, но, чтобы не обидеть милого толстячка, проглотил пару ложек.
— Ты, малышка, кушай. Если понравится, я тебе и с собой дам. У меня этого добра валом.
— Ладно, Карлсон, рассказывай, от кого ты удирал?
Андрей съёжился.
— Ой, Алька, лучше и не спрашивай. Тут месяц назад гости ко мне пожаловали, незваные. Очень они работой Леонида Михайловича интересовались. А я что? Я про эту работу ничего и не слышал. Когда он тему разрабатывал, пацаном был, в школе учился. Те гады вроде ушли, но я чувствовал, что следить за мной стали.
— Поэтому дал задание Василию никого к себе не пускать?
— Ага. Знаешь, Алька, мне кажется, они были в лаборатории, в компе моём копались.
— Это паранойя, Карлсон. Ты должен с ней справиться.
Я не хотела пугать мнительного сладкоежку ещё больше. Пусть думает, что всё закончилось.
— Я вот что тебя искала. Отец написал, что фотки какие-то тебе выслал. Покажешь?
Андрей широко улыбнулся.
— Ах да. У меня специальная программа в ноуте стоит. Это наши фишечки с профессором Темниковым. Иногда обмениваемся с твоим батюшкой научной информацией. Взломать программу невозможно даже опытному хакеру. Но, понимаешь, и скачать оттуда что-либо не получится. Как я тебе фотки перекину?
Я занервничала. Вот где было спрятано хранилище секретных файлов.
— Не надо скачивать. Просто покажи.
С несвойственной для комплекции быстротой Андрюша смотался на второй этаж и вернулся с огромным ноутбуком.
— Любуйся, малышка.
Я прилипла к монитору. Старые фотографии. Такие были в нашем семейном альбоме. Вот мама у операционного стола. Вот набор хирургических инструментов. Кажется, эти фотокарточки она делала, когда сдавала квалификационный экзамен на категорию. Вот я держу двумя руками огромного волка, точную копию героя мультика «Ну, погоди!». А что это? Я сплю, подложив обе руки под пухлую щёчку, а папа, наклонившись надо мной, поёт. Я словно слышала голос отца, который лился сквозь годы, шёл из далёкого солнечного детства.
— Баю-баюшки-баю,
Не ложися на краю!
Придёт серенький волчок
И ухватит за бочок,
И утащит во лесок
Под ракитовый кусток.
Ты, волчок, не приходи
И Алёнку не буди.
Эдик пожал плечами.
— Не понимаю, что значат эти фотографии.
