топиться? Нет. Я этого не сделаю, по крайней мере, до тех пор, пока не отомщу всем своим обидчикам по списку. А список у меня длинный. Состариться успею. Боль, злость, обида ? всё смешалось в душе. Но сердце выпрыгивало из груди совершенно не от этой дьявольской смеси. Я завела мотор и попыталась сосредоточиться на дороге. Странный мужчина. Слишком красивый, слишком правильный, слишком вежливый. Его образ напрочь впечатался в подсознание. Вылепленные черты лица, длинные волосы цветы вороньего крыла, ясные голубые глаза. Даже тогда, когда он отчитывал меня, в них плясали озорные огоньки. А какие у него губы! Я проглотила слюну. И возраст. Сколько? Лет тридцать-тридцать пять? Он не был похож на тех сосунков, которые оказывали мне знаки внимания, и, уж точно, был полной противоположностью ненавистного Славика. Я даже не заметила, как приехала домой. Тяжёлые ворота распахнулись и, кинув Стасу ключи, я постаралась побыстрее подняться к себе. Я не опасалась столкнуться с матерью. В это время она обычно посещала салоны красоты или сорила деньгами отца в дорогих бутиках. Замкнув дверь, я повалилась на кровать. Когда закончилась моя счастливая жизнь? Месяц назад…
Глава 2
Свадьба с сыном компаньона отца должна была состояться осенью, а до неё ещё дожить надо. Подающий надежды красавец не просто раздражал, он меня бесил, нервировал и вгонял в длительную депрессию. Мало того, я ненавидела парня всеми фибрами своей тонкой чувственной души.
Вернувшись из Лондона, юный принц, единственный наследник империи мясного короля, надумал жениться. Чёрт! Ну почему именно я подвернулась парню в этот момент? По случаю возвращения золотого мальчика, в лучшем ресторане на Арбате был заказан столик. Только свои. Господа Калинины, то есть они, господа Томилины, то есть мы, и три десятка телохранителей с обеих сторон. Славик раздевал меня глазами весь вечер, пока родители наслаждались изысканной едой и милой беседой о том, куда лучше инвестировать лишние миллионы. Я краснела, бледнела и была готова заползти под стол от смущения, что изрядно веселило английского денди.
— А чего такие грустные, молодёжь? ? Михаил Иванович стукнул сына по плечу огромной ладонью. ? Потанцевали бы, пообщались в баре. Чего со стариками сидеть?
Сынка долго уговаривать не пришлось. Бесцеремонно вытащив из-за стола, он поволок меня в другой конец пустого зала.
— Ты всегда такая скромная?
Я вырвала кисть из его лапы.
— Не всегда. Просто привыкла, что все обращаются со мной, как с принцессой, а не как с публичной девкой.
— В каждой принцессе живёт публичная девка, сладкая моя. И я могу тебе это доказать прямо сейчас.
Славик изловчился и, крепко прижав меня к себе, впился в мой рот противным влажным поцелуем. Я взвизгнула, пытаясь его оттолкнуть, но он только сильнее сжал мой затылок, запрокинув голову назад.
— Всё! ? я пнула его острой шпилькой в ногу и вытерла губы прямо рукавом вечернего платья.
Родители ничего не заметили. Золотой мальчик, словно специально, выбрал место за живописной колонной, обвитой декоративной зеленью. А телохранителям было всё равно.
— Идиот! Чтобы больше не смел прикасаться ко мне!
Славик рассмеялся.
— Тебе не понравилось? О, куколка, это только начало. Девки в Лондоне вешались мне на шею гроздями.
— Вот и облизывай своих английских девок, сохнущих по твоим миллионам, а у меня своих хватает.
Юноша улыбнулся ещё шире.
— Миллионов много не бывает. Это я тебе, как дипломированный финансист, могу сказать. Так что свыкнись с мыслью, что скоро мы поженимся и приумножим капитал.
Вот это наглость! Я чуть не задохнулась от возмущения.
— Ты мне подходишь, сладкая, по всем статьям.
Я замахнулась, чтобы влепить наглецу пощёчину, но он ловко перехватил мою кисть и выкрутил так, что я взвизгнула.
— А вот этого делать не стоит. Никогда. Не зли меня, иначе я жестоко накажу.
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я направилась к столику родителей, чеканя шаг, как солдат президентского полка.
— Ма, па! Я домой. Голова просто раскалывается. А ещё заниматься надо. ? Подхватив сумочку, я чмокнула мать в щёчку, но возникший рядом Славик опять широко улыбнулся и схватил меня за локоть.
— Олег Викторович! Майя Владимировна! Не извольте беспокоиться, я подвезу Яну. ? Он галантно поцеловал холёную кисть моей матушки и протянул руку отцу.
