груди.
В конце концов ему перестало казаться, что он с каждым выдохом извергает дым и пламя – и тогда Август прижался лбом к стене душевой кабины и застыл.
«Я в порядке, я в порядке», – мысленно твердил он.
Когда он вошел на кухню, солнце уже зашло.
Вся семья, похоже, давным-давно была в сборе.
– Вот и ты! – сказала Эмили, крепко обнимая его. – Мы начали беспокоиться.
Его кожа была прохладной и слегка влажной, поэтому Эмили не заметила жара, однако Август поспешил высвободиться. Так, на всякий случай.
А затем он ссутулился и втянул голову в плечи. Свет лампы над головой был чересчур ярким, скрип кухонной мебели – неестественно громким. Все усилилось, как будто ручку управления его жизнью вывернули на полную мощность. Звуки оглушали, запахи казались непереносимыми, а прикосновения вызывали физический дискомфорт. Но еще хуже были чувства. Август не мог подавить возбуждение и гнев: они просто переполняли его.
Каждая реплика, каждое невинное замечание болезненно ранили Августа. Даже его собственные мысли жгли его точно раскаленные угли.
Разумеется, стол был накрыт. Перед двумя людьми – тарелки, перед остальными – белоснежные салфетки. Что за бред! Пустая трата времени. Им еще не надоело притворяться?
– Садись рядом со мной, – сказала Ильза, похлопав по стулу слева.
Август повиновался, стиснув кулаки. Он чувствовал на себе тяжелый взгляд Лео, но первым заговорил Генри:
– Итак, ты ее видел?
– Конечно, – ответил Август.
– И?… – поторопила его Эмили.
– Обычная девчонка. На босса преступного сообщества не похожа.
На самом деле именно так она и пыталась выглядеть, но что-то в ее шоу явно отдавало фальшью. Как будто она замаскировалась или носила слишком тесную одежду с чужого плеча. Кто его знает?… Август на секунду зажмурился. По его спине стекали капли пота.
Ему казалось, что он может полыхнуть, как костер, – наверное, сейчас кто-то раздует пламя и…
– А еще что?
Родители пытливо смотрели на Августа. Он попытался сосредоточиться.
– Я вроде бы завел друга.
Ильза просияла. Лео выгнул бровь. Генри с Эмили переглянулись.
– Август, – нарушил тишину Генри. – Это отлично. Но будь осторожен.
– А я осторожен! – раздраженно огрызнулся Август, и его прорвало: – Вы хотели, чтобы я смешался с ними! Как бы мне такое удалось, если бы я не стал заводить друзей?
– Я всецело поддерживаю твои новые знакомства, Август, – ровным тоном произнес Генри, – но не сближайся с ними, ладно?
– Ты чего? – рявкнул Август. – Ты и вправду считаешь меня таким дураком? Думаешь, раз ты продержал меня в компаунде взаперти четыре года, у меня вовсе нет мозгов? Что я, по-твоему, собираюсь сделать, па? Пригласить их на праздничный ужин? – заорал он и вскочил из-за стола.
– Август! – взмолилась Ильза.
Август услышал, как родители встали, когда он выбежал из кухни, – однако в коридор за ним выбежал Лео.
– Когда ты ел в последний раз? – строго спросил он.
Август заколебался, и Лео мигом подлетел к нему. Август съежился, отпрянул, но у его брата была мгновенная реакция: не успел Август сделать и полшага, как Лео прижал его к стене. Он взял Августа за подбородок и поднял ему голову. Взгляд черных глаз впился в лицо Августа.
– Ну?…
Голос Лео источал влияние, равно как и его физическое прикосновение, и ответ сам вырвался наружу.
– Несколько дней назад.
– Черт побери, Август! – выругался Лео, отступая.
– А что? – фыркнул Август, потирая ребра. – Ты обходишься по неделе, иногда и больше. А Ильза вообще в пище не нуждается. Почему я должен…
– Потому что должен! Прекрати со мной пререкаться! В тебе бушует огонь, братец. Научись использовать свое пламя, а не пытаться затушить его.
– Я не хочу…
– Твои желания тут ни при чем! – оборвал его Лео. – Нельзя строить сопротивление и морить себя голодом! Ты знаешь, что будет, если ты не станешь есть. Твои драгоценные отметины исчезнут, и тебе придется начинать заново…
Но Август боялся совсем другого: Лео был об этом прекрасно осведомлен.
Проблема заключалась не в исчезновении меток, а в том, что Август мог утратить вместе с ними. С Лео это уже произошло.
