Завершая облет, самолет снова приблизился к северной оконечности острова.
– Я бы хотел приземлиться там. – Сол указал вниз.
– Послушай, приятель, – усмехнулся Микс, качая головой. – Можно нарушить схему планов вылетов, можно даже вторгнуться в воздушное пространство Барента. Но если мои шасси коснутся взлетной полосы, я больше никогда не увижу свой самолет.
– Я не имею в виду взлетную полосу, – сказал Сол. – Северный пляж выглядит ровным, песок там достаточно утрамбован.
– С ума сошел! – Микс нахмурился и начал возиться с управлением; за северной оконечностью острова раскинулся океан.
Сол вынул из кармана рубашки четыре пятисотенные купюры и положил их на приборную доску перед Миксом.
Тот покачал головой:
– Этого не хватит ни на новый самолет, ни на оплату больничных расходов, если мы врежемся в какой-нибудь камень.
Натали склонилась вперед и сжала плечо пилота.
– Пожалуйста, Микс, – перекрывая шум двигателя, попросила она. – Для нас это очень важно.
Он повернулся и посмотрел на девушку:
– Значит, это не просто статья для журнала, так?
Натали быстро взглянула на Сола, потом на Микса и покачала головой:
– Нет.
– Это имеет какое-то отношение к смерти Роба? – спросил пилот.
– Да, – кивнула она.
– Так я и думал. – Он вздохнул. – Я же сразу не поверил всем этим объяснениям, почему Роб оказался вдруг в Филадельфии и как это связано с ФБР. Значит, тут как-то замешан миллионер Барент?
– Да, мы так считаем, – ответила Натали. – И нам нужны дополнительные сведения.
Микс указал на северный пляж внизу:
– И если мы приземлимся там на несколько минут, вам это поможет сделать какие-то выводы?
– Возможно, – сказал Сол.
– Черт побери, – пробормотал Микс. – Похоже, вы оба шпионы или еще что-то в этом роде. Правда, от шпионов я никогда не видел никакого зла, а вот негодяи типа Барента отравили мне всю жизнь. Держитесь!
«Сессна» заложила резкий вираж вправо. Узкую береговую полосу прорезали несколько ручьев и бухточек.
– Не больше ста двадцати ярдов! – крикнул Микс. – Придется садиться у самой воды, и молитесь, чтобы мы не попали в яму и не наскочили на камень. – Он глянул на приборы и посмотрел вниз на белые пенистые барашки прибоя и качающиеся макушки деревьев. – Ветер западный.
«Сессна» снова заложила вираж вправо и начала терять высоту. Сол покрепче затянул ремни и ухватился руками за приборную доску. Натали убрала камеры, сунула кольт под блузку, затем обхватила себя за плечи руками.
Микс резко сбросил скорость, и «сессна» стала медленно снижаться, – казалось, она висела над волнами целую минуту. Сол не сомневался, что траектория их падения неизбежно закончится в полосе прибоя, но в последний момент Микс прибавил скорость, пронесся над камнями, которые выросли до размеров устрашающих валунов, и уверенно направил самолет на мокрый песок.
Нос «сессны» нырнул вниз, на ветровое стекло полетели брызги соленой воды, и Сол почувствовал, как заносит левое шасси. Микс, словно умалишенный, одновременно дергал за все ручки управления. Через мгновение самолет выровнялся и начал останавливаться, но недостаточно быстро – устьица, которые казались такими далекими с северо-западного конца пляжа, неудержимо неслись навстречу. За пять секунд до того, как перемахнуть через овраг, Микс накренил самолет вправо, так что брызги полетели в окно Сола, нажал на дроссель и тормоза и, развернувшись почти на сто восемьдесят градусов, остановил машину в нескольких дюймах от бухты и дюн.
– Три минуты, – предупредил он, оттягивая дроссель. – Я буду на восточном конце пляжа, и если ветер начнет стихать или я увижу катер, выруливающий из-за мыса Рабов, то привет. Девушка останется в самолете, чтобы помочь мне развернуть хвост.
Сол кивнул, отстегнул ремни и выскочил из дверцы. Ветер тут же подхватил его длинные волосы. Натали подала ему тяжелую сумку, обмотанную полиэтиленом.
– Эй! – окликнул Микс. – Ты ничего не сказал…
– Двигай! – прокричал Сол и бегом бросился к зарослям, туда, где бухта скрывалась в пальмовых побегах и тропических цветах.
Не пройдя и десяти ярдов, он оказался по колено в болотной жиже в окружении магнолий, пальм, кипарисов и дубов, заросших испанским мхом. Из большого гнезда прямо над его головой с шумом вылетела птица, по воде скользнуло какое-то земноводное, оставив за собой расходящиеся волны. Сол вспомнил слова Джентри о ловле змей в темноте.
Три минуты почти истекли, когда он догадался вытащить компас и решил, что ушел достаточно далеко. Оглядевшись, он заметил старый кипарис, обезображенный пожаром или ударом молнии, – две нижние ветки раскинулись над темной водой, как обугленные руки человека. Сол двинулся к дереву, но,
