– Сомневаюсь, – откликнулся Микс. – Угол наклона почти тридцать градусов.
– Для посадки годится, – упрямо повторила девушка. – Тебе будет вполне достаточно этой полосы. Ведь на британских авианосцах палубу специально делают наклонной, верно?
– Она дело говорит, – кивнул Джексон.
– Под тридцать градусов? – фыркнул Микс. – Кроме того, даже если нам удастся приземлиться и не врезаться в это горящее здание, на темных кусках лужайки могут быть сучья, ямы, декоративные камни… Это безумие!
– Я голосую «за», – сказала Натали. – Мы должны попытаться найти Сола.
– Да, – поддержал ее Джексон.
– Какое, к черту, голосование? – возмутился Микс. – С каких это пор на самолетах демократия? – Он натянул на лоб кепку и бросил взгляд на эсминец, удалявшийся на восток. – Ну, признайтесь, – взмолился он, – это что, начало революции?
Натали подмигнула Джексону.
– Да, – кивнула она.
– Ну вот! – воскликнул Микс. – Я так и знал. Ладно, леди и джентльмены, ставлю вас в известность, что вы совершаете полет с единственным заслуженным социалистом Дорчестерского округа. – Он достал сигару из кармана рубашки и пожевал ее. – Ну что ж, – сказал он наконец, – все равно нам не хватит топлива на обратную дорогу.
С приглушенным двигателем самолет начал плавно снижаться к скале, белевшей внизу в свете звезд. Натали никогда еще не испытывала такого возбуждения. Затянув пристежной ремень так туго, что едва можно было дышать, она наклонилась вперед и вцепилась в приборную доску, когда вершины скал устремились к ним с захватывающей дух скоростью. Через сто футов ей показалось, что «сессна» неминуемо должна разбиться о скалы.
– Встречный ветер нам здорово поможет, – сказал Микс, осторожно выжимая ручку управления. Они миновали вершину скалы на высоте десять футов и погрузились во мрак, царивший между деревьями. – Мистер Джексон, сообщите мне, когда этот корабль повернет назад.
Джексон со своего места издал нечто нечленораздельное.
Микс посадил «сессну» в самом начале первой освещенной полосы. Посадка оказалась жестче, чем Натали могла себе представить. Она ощутила во рту привкус крови и поняла, что прикусила язык. Через секунду они уже неслись в темноте, чередующейся с полосами света. Натали подумала о стволах рухнувших деревьев и декоративных камнях.
– Пока неплохо, – заметил Микс.
Самолетик проскакал по очередному освещенному участку и вновь нырнул в темноту. Натали казалось, что они карабкаются по вертикальной стене, выложенной булыжником. Правое шасси вдруг что-то зацепило, и «сессну» занесло вбок, так что она чуть не перевернулась на скорости пятьдесят миль в час. Микс дергал за дроссель, тормоза и педали управления, как обезумевший органист. Наконец самолет выровнялся и выкатился на последний освещенный участок. Южная стена горящего дома летела им навстречу с угрожающей скоростью.
Они описали ухабистую дугу так, что правое крыло прошло над краем воронки, в каких-то пятнадцати футах от патио. Порывом поднятого «сессной» ветра сорвало зонтик над столом, и он, кувыркаясь, полетел в сторону.
Самолет замер, глядя под уклон. Натали казалось, что даже горнолыжные трассы, на которых ей довелось кататься, были менее крутыми. Пилот вытащил изо рта сигару и недоуменно уставился на нее, словно только сейчас обнаружил, что она не зажжена.
– Санитарная остановка, – объявил он. – Кто не вернется через пять минут или при первом появлении противника, пойдет домой пешком. – Он извлек из лежавшей между сиденьями кобуры кольт с перламутровой рукоятью и отсалютовал им. –
Натали никак не могла расстегнуть свой ремень и открыть дверь. В результате она просто выпала из кабины, увлекая за собой сумку и чуть не вывернув лодыжку. Она вытащила кольт, оставив все остальное на земле, и подождала Джексона. У него была с собой лишь черная медицинская сумка и фонарик, но он повязал на голову красный платок.
– Куда? – прокричал он, перекрывая рев все еще вращавшегося пропеллера. – Думаю, наше прибытие заметили. Так что лучше поторопиться.
Натали кивнула в направлении главного зала. Свет в этой части особняка не горел, но рыжие отблески пламени очерчивали смутные тени в дымном пространстве за развороченными стеклянными дверями. Джексон пробрался по разбитым плитам, ногой толкнул дверь и включил свой армейский фонарик.
Густой дым обволакивал огромный зал, пол которого был усеян бесчисленными осколками и обломками кирпичей. Натали с поднятым вверх кольтом двинулась вперед. Чтобы легче было дышать, она прижала к лицу носовой платок. Слева, в конце зала, виднелись два стола, заставленные едой, напитками и разбитыми электронными приборами. На полу в разных местах лежали несколько тел. Джексон, освещая себе дорогу фонариком, осторожно подошел к первому из них. Это оказалась та красивая азиатка, которая была в машине с Тони Хэродом, когда три дня назад Сол встречался с ним в Саванне.
– Не свети ей в глаза, – донесся из темноты знакомый голос.
