Несколько мгновений мужчины боролись, но победил более молодой. Дьюк отлетел к стене, а следом за ним карающей поступью шел Ера.
- Ты, - произнес он, почти повторяя мастера, только с другой, намного более холодной интонацией. И шею древнего вампира припечатала холодная рука, - вел за собой птенцов на убой, зная, что они не могут сопротивляться своему сиру. Ты передал их бессловесными телами монстрам, зная, что они уничтожат разумы.
Древний задергался, царапая сжимающую его кисть, ударил ногами. Быстрым ударом Крис свернул ему шею.
Хруст, беспорядочное постукивание пяток. И тишина.
На сердце было пусто и холодно. Крис ничего не почувствовал. Ни обиды, ни жалости, даже негодования не было. Он просто сделал то, что должен был сделать.
Бой с Мантикорой выжег в нем эмоции и напоил силой. Магия бурлила, плескалась в его крови, но никуда не уходила, не испарялась, а огненно разливаясь под кожей, пропитывала молодого вампира, медленно въедаясь, проникая все глубже.
Первое время это было больно, но теперь даже успокаивало, давало ему чувствовать себя, каждую свою клетку.
Он дальше сжал пальцы, перетирая жилы шеи, кости, сосуды в единое крошево. Отбросил обезглавленное тело и задумчиво облизнул пальцы.
Возможно, Крыльям необходимы новые правила? Больше свободы молодым? Он еще не решил. Ему хотелось спрятаться куда-нибудь поглубже и поспать.
Надо пойти домой, к отцу. Там спокойно и правильно.
Резко повзрослевший внеуровневый вампир, получивший всю нерастраченную мощь полностью воплотившегося и тут же погибшего близнеца, отряхнул руки. Убийство мастера каралось Судом Крыла. Но ему было что сказать Суду. Ему вообще было что сказать собратьям.
Эпилог третий. Клан
- В жизнь моего сына, а следовательно, и в жизнь нашего клана, вошла девушка. Красивая, умная, любящая...
Старший Донахью забрасывал меня комплиментами, тщательно обходя мое происхождение. В клане ходили слухи, что я оборотень, но какой-то не правильный. Мистер Логан Донахью, его младший брат и декан факультета Следствия и дознания, довольно щерился, слушая дипломатичные формулировки брата. Он-то прекрасно знал кто я такая.
Мама сидела рядом, держа меня за руку, не в силах оторваться. Мы уже и наговорились, и наобнимались, а все не могли успокоиться. Они приехали с Фрэнком вдвоем. Причем отчим удивительно быстро нашел общий язык с Итаном. Мужчины целый день время от времени тихо переговаривались, что-то обсуждая.
- Итан и Мари, они оба еще учатся, - продолжал глава клана, - но уже сейчас личность видна по друзьям. Посмотрите, какие у молодоженов друзья!
Часть стола с нашей стороны приосанилась, заулыбались во все зубы. Вот я бы на месте Кая резцы поберегла, молодые тигры на него уже начали коситься после того, как медоед сразу с несколькими местными девушками ухитрился пофлиртовать. Но общее настроение оставалось благостным, после закрытия портала оборотни стали спокойнее.
В Школе, где был эпицентр эмоциональной нестабильности из-за постоянной незримой близости Сфинкса и Мантикоры, со времени битвы в гроте почти полностью прекратились драки. И жить в таком мире, безмятежном и благодушном, лично мне было очень комфортно. Цветы росли, люди улыбались, из-за хорошего настроения появилось даже ощущение, что артефакты стали сильнее, а трансформация быстрее.
От имени всех примархов за столом рядом с главой клана сидел Люшер. Но официально волка не объявляли, да и сам он шумиху не любил. Хотя под огненными взглядами красавиц-тигриц чувствовал себя комфортно и довольно улыбался.
Маме оказалось тяжело пережить информацию о моей новой сущности. Я ей рассказала об этом, когда мы, прижавшись друг к другу, сидели в моей комнате. Быть даже просто оборотнем - не просто, а примархом - особое, малопонятное будущее. Зато новости об уничтожении Ирэн она встретила со слезами мстительного счастья на глазах. Оказывается, она поехала на почту, оставив семью в поместье. А когда приехала, все было уже закончено. И только в старом сундуке пряталась я, маленькая, испуганная, дрожащая и ничего не способная рассказать.
На зеркалах и стенах разоренного и уничтоженного дома, ранее счастливого и светлого, кровью вились надписи, угрожающие всему семейству Ероков. Мама решила спасти меня и себя, сначала заметая следы по всей стране, потом скрывшись в закрытом человеческом городке, куда не допускали
