Марк пытался схватить меня за руки, но я только прибавляла шаг, вырываясь. Летела как стрела, рассекая воздух, видя только цель. Дверь таверны я буквально рванула, и тут же попала в медвежьи объятия одного из охранников.
- А это что за птичка летит в сети? - тихим низким голосом проговорил он, крепко меня удерживая.
- Я по делу, - сообщила я, - будьте добры, уважаемый, уберите руки.
В огромном зале таверны было удивительно тихо. Только в дальнем торце за мощными колоннами, поддерживающими свод, сидела компания и негромко разговаривала. Сколько их там?
Два здоровенных охранника-оборотня у входа перекрывали мне видимость, разворачивая обратно и стараясь при этом производить как можно меньше шума.
Сейчас второй открывал входную дверь, а первый нежно подталкивал меня в сторону улицы лопатообразными ладонями.
- Эй, - сказала я, с трудом сдерживаясь, - повторяю последний раз. Уберите руки!
Ухватиться было не за что, мои пятки скользили по чисто вымытым доскам. Дурацкая ситуация. Оскорбительная.
- Вы к кому? - наконец-то охранник решил быть вежливым.
- К Люшеру.
- Мы ему передадим, что вы заходили. Подойдите часа через три.
В открытую вторым охранником дверь втиснулся напряженный Марк с вывернутым на бок жабо.
- Это Кора, - сообщил он неприязненно, - мечтает посмотреть на примархов. Не пускайте ее.
Обиды всего дня обрушились валом. Усталость от бессонной ночи, боль срезанного клейма, безумный гон, так и не выпустивший пар бурлящей энергии. И главное -категоричный отказ Итана от связи. Меня никто не хотел слушать.
В эту секунду я отчетливо поняла, что я оборотень. Потому что толкнувший меня после слов Марка охранник пробудил во мне все нужные инстинкты. И мне до безумия захотелось надрать этим невеждам задницу, бока, наглые рожи и все, что найду. Кто не спрятался, я не виновата.
Поворот. И я бью его в живот, заставляя согнуться в поясе. Удар кулаком снизу по подбородку, чтобы выпрямился и отлетел к стене. Брызги слюны. Шлепок.
- Дорогу! - рычу я.
На меня бросается храбрый Марк. Он выбил сколько-то там игрушечным молотком и считает, что может участвовать в драке? Получив от всей души тройную связку по корпусу, молодой человек отлетает в сторону уже лежащего мордоворота, складируясь прямо поверх него.
Я сплевываю кровь, кто-то из них задел меня. Но я не помню кто и когда. Со стороны компании, что-то крича, бежит здоровый детина, которого я видела с Люшером и носорогом. Они с оставшимся охранником пытаются зайти с двух сторон. Скупые, точные движения и сыгранность говорят мне, что я встретила неплохих бойцов, и раньше сражавшихся бок о бок.
Я - рада. Хорошие бойцы — это прекрасно. От желания двигаться и бить ноют мышцы. Я очень, очень хочу разбить еще пару физиономий. Звонко смеюсь. Спину печет, скорее всего, сзади я тоже получила пару ударов, но меня это только заводит.
- Люшер! - ору я. - Иди посмотреть, как я нарежу твоих шавок на потроха.
И из моих пальцев вылетают Лезвия. Блестят мои девочки в лучах, пробивающихся через окна, добавляют огня.
Но нападающие резко останавливаются. Видимо, ждут подбегающую подмогу со стороны сидевшей в зале компании. Скоро тут станет людно и весело. Я чуть приседаю и играю пальцами. Звон Лезвий. И ленивый голос Фороса:
- Вот не советовал бы, друзья. Она действительно любит потроха, и совершенно не может вовремя останавливаться. Вы как хотите, но танцы с этой леди - без меня. Я после нее регенерю с трудом.
- Мари! Остановись! Я иду!
О. Люшер.
- Сука, - хрипит Марк, мотая головой, поднимаясь и делая пару шагов ко мне.
Я бью с ноги, и он, взмахнув руками, опять улетает в стену. Как же хорошо. Но мало.
Неизвестный мне носатый здоровяк все-таки останавливает последнего оставшегося на ногах охранника, ухватив его рукой за плечо. И рявкает. Голосом примарха. Мне.
- На колени, девчонка!
- Сам лежать! - рычу я в бешенстве.
И, если от его голоса дергается только Марк, а охранник всего лишь дрожит, видимо, выработав какой-то аналог сопротивления. То от моего рыка простого оборотня выгибает и буквально бьет о землю. Три тела трясутся на полу.
Я оглядываю окружающих, пытаясь оценить противников, хоть это и трудно в злом мареве, туманящем мои глаза.
- Это что, Лезвия? А почему так много?! У Шакира было два.
