принудительные работы? — проговорил он, зная, что эта девушка ожидала от него совсем другого.
— Я работала на кирпичном заводе. У меня была бронь, — несколько растерянно ответила Алевтина.
После чего младший лейтенант Ивашов буквально засыпал посетительницу вопросами:
— Понятно. Как зовут вашего ефрейтора?
— Ральф Херманн.
— Где он служил?
— Я не знаю. Помню только, что он упоминал про штаб и документы.
Младший лейтенант контрразведки СМЕРШ не вздрогнул только потому, что должностные инструкции строго запрещали ему делать это в любой обстановке.
— Вы с ним ни разу не говорили на эту тему? — спокойно, как ни в чем не бывало, осведомился он.
— Нет.
— А о чем вы с ним говорили? — продолжал допытываться младший лейтенант Ивашов.
— Ну, о разном.
— О чем конкретно?
— Я даже не знаю. Он плохо говорил по-русски и меня тоже не очень хорошо понимал.
Егор Ивашов вроде бы пропускал ответы девушки мимо ушей. Но это было совсем не так.
— Хорошо. Где в данный момент находится Ральф Херманн?
— У меня дома.
— А где вы живете?
— Тут, совсем недалеко. — Девушка назвала адрес.
— У вас с ним были доверительные отношения?
— Да, — ответила Алевтина, и краска опять стала заливать ее лицо.
Этот факт, конечно же, не ускользнул от внимания оперуполномоченного контрразведки СМЕРШ. Он изначально понимал, что здесь было нечто большее, нежели просто доверительные отношения.
— Как сам Ральф Херманн объяснил вам оставление своей части? — задал новый вопрос младший лейтенант Ивашов.
— Он сказал, что не хочет воевать и желает остаться здесь, — ответила Алевтина.
— С вами? — быстро спросил Егор, сверля взглядом девушку.
Алевтина Симонюк какое-то время молчала.
Потом она все-таки пересилила себя и ответила:
— Я думаю, что его стремление остаться со мной совпало с нежеланием воевать.
— Кого еще, кроме вас, он знал в городе?
— Я не в курсе, — немного подумав, ответила девушка. — Мы не общались на эту тему. Вряд ли в городе у него было много знакомых.
— Значит, ваш немец плохо говорит порусски?
Услышав «ваш немец», Алевтина слегка нахмурилась, но решила не поправлять младшего лейтенанта. Девушка решила, что так распорядилась судьба и она ничего не сможет с этим поделать. Пусть все сложится так, как предначертано свыше.
— Да, — ответила Алевтина. — Знает лишь несколько слов.
— Понятно, — сказал Егор Ивашов, кивнул, что-то записал на листе бумаги, посмотрел на сержанта Масленникова и проговорил: — Сейчас вы пойдете к себе домой. Вместе с товарищем сержантом. — Егор указал на Масленникова, сидевшего около двери. — Он приведет вашего немца к нам.
— Зачем? — спросила Алевтина, вскинув взор на Ивашова.
— Для обстоятельного разговора. Так положено. Именно мы занимаемся такими вопросами. Нам в любом случае пришлось бы встретиться с этим немцем, так пусть лучше сейчас. Это очень даже хорошо, что вы сами к нам пришли, — ответил младший лейтенант Ивашов.
Он заметил, как насторожилась девушка, и попытался успокоить ее:
— Будет только разговор. Не волнуйтесь.
— А что делать мне?
— Ничего особенного. Оставайтесь дома. Возможно, в скором времени вы нам понадобитесь.
Алевтина попрощалась и в сопровождении Масленникова вышла из кабинета.
Оставшись один, младший лейтенант Ивашов принялся размышлять.
В том, что у Алевтины с немцем завязались отношения куда более чем просто приятельские, младший лейтенант Ивашов нисколько не сомневался с первых минут разговора. Девушку выдавали манера держаться, постоянное смущение, какой-то натянутый голос, грозивший сорваться в плач. Егору было
