— Эта моя! Я ее первая увидела! — возмутилась я.
— Отбери, кошечка. — Его мурчанию позавидовали бы все коты Пятиземелья.
И отберу! Я решительно приступила к действию. Ягода быстро закончилась, только мы этого не заметили, увлеченные процессом. Шариссар отодвинулся первым, издав короткий и злой рык, словно зверь, у которого отобрали вожделенную добычу. Я похлопала глазами, осознав, что лежу на нем, мои пальцы зарылись в его волосах, а его ладони гладят мою спину и все, что ниже спины…
Я пошевелилась на нем, и Шариссар снова издал этот низкий горловой звук, от которого мое тело наливалось сладкой негой. Придавил меня рукой, лишая движения.
— Кошечка, постарайся не ерзать на мне… какое-то время. Кантаххар! — хмыкнул он. — Знаешь, ты очень… красивая, Лея.
— Спасибо, — тихо сказала я, вновь смутившись. — А что такое Кантаххар?
— Эм, это плохое слово. Не повторяй.
— Я так Незабудке говорю! — фыркнула я. — А ей шесть лет! И все равно повторяет.
Шариссар вновь провел ладонью по моей спине и откинул голову.
Я скатилась с него и улеглась на траву, закинув руки за голову и чувствуя бедром его тепло. Мы оказались словно в своем особенном мире, внутри зарослей красницы. Воздух пах сладкой ягодой, травой, землей и еще чем волшебным, чему я не знала названия. И сквозь кроны деревьев нам видны были яркие огромные звезды, они словно подмигивали с бархата небосклона.
— Как здесь хорошо, — вздохнула я, улыбаясь. — Люблю на траве валяться. А ты?
— Не знаю, — его голос прозвучал глухо. — Я раньше этого не делал.
— Как это? — изумилась я, привставая на локте. — Разве в Оххароне не принято лежать на траве и смотреть в небо? Или… может, у вас нет травы?
— Есть. — Его губы чуть изогнулись в улыбке. — Но я никогда на ней не валялся… просто так. Как-то… не довелось.
— О, тогда ты должен знать основные правила лежания на траве!
— Есть еще и правила? — Его губы вновь дрогнули.
— А как же! Обязательно. Без правил никак нельзя! — Я поерзала, устраиваясь поудобнее. — Самое главное правило — валяться на траве надо в хорошей компании! Это основное. Если компания плохая — ничего не выйдет, проверено! Правило второе — валяться надо в непосредственной близости от чего-нибудь вкусного. Вот, например, красницы или малины. Ну, в твоем случае можно запастись куском копченой грудинки.
Шариссар хмыкнул.
— Правило третье! — назидательно продолжила я. — Нужно принять верную позу…
— Это уже интереснее, — отозвался Темный.
— Поза должна быть лежа на спине с закинутыми руками…
— М-м-м… — Шариссар издал низкий звук, от которого у меня губы пересохли. Я торопливо их облизала и уставилась на него сердито.
— Ты меня сбиваешь! — голос предательски охрип. Вот как у него это получается? Даже ведь не сказал ничего, а я уже дрожу, словно он меня целует! Просто кошмар какой-то!
— Я понял, кошечка. — Он притянул меня одной рукой к себе, устраивая на своей груди мою голову. Я затихла. — Отличные правила. Постараюсь запомнить.
Мы полежали, глядя в бархатное небо.
— Мне кажется, что звезды улыбаются, — тихо сказала я. — Нет, правда. Посмотри! Видишь, вон те две? Они словно глаза. А вот это нос. А эти пять полукругом — улыбка! Видишь?
— Нет.
— Ты просто не смотришь! — возмутилась я, приподнимаясь. Потому что Шариссар не смотрел на звезды, он смотрел на меня. Внимательно так смотрел, задумчиво.
— Я смотрю, Лея.
— Так надо ведь туда, на звезды! — Я вновь посмотрела на небо. — Ой, смотри, новая загорелась! Синяя, никогда такой не видела! Надо загадать желание. Интересно, у нее есть название?
Шариссар нехотя повернул лицо к небу. И я ощутила, как он напрягся.
— Да, — чуть хрипло произнес он. — Эту звезду называют Забвением. Идем, Лея. Нам пора возвращаться.
— Но… — Я хотела возразить, но нутром почувствовала, что что-то изменилось. И хоть я не знала, что именно, но внутри появилась тревога.
— Шариссар, что случилось? — Я неловко поднялась с травы, отряхнула тунику. На одежду налипли травинки и сухие веточки, а лицо у меня, наверное, перепачкано ягодным соком.
— Идем. — Не оборачиваясь, Темный отодвинул колючие ветви, сжимая их в ладонях.
