— Простите, конечно, но вы уверены, что хотите посвятить меня в свои сердечные дела?
— Нет, — Санаду низко-чувственно смеётся. — Это всё хмель в моём теле. Возможно, не стоило так упорно сохранять его физическую составляющую. Быть исключительно магическим вампиром намного проще: сердце не болит, когда его нет.
— Вам лучше знать.
Санаду опять смеётся. Только мне невесело, потому что тело подчиняется ему, я кукла в его руках.
— Прекратите мной управлять, — цежу я.
— Боюсь, в этом случае нам не удастся потанцевать…
Его взгляд смещается в сторону, и злая улыбка сползает с губ. Санаду выпрямляется и теперь направляет меня руками, а не ментальными командами. Мои движения становятся неловкими, но темп держу. Оглядываюсь: Халэнн пристально на нас смотрит. Её рука, засунутая под борт сюртука, что-то сжимает.
— Хорошая охрана, — бросает Санаду, в танце уводя подальше от неё. — Жаль, с семьёй его так получилось.
— Что вы об этом знаете? — хватаюсь за возможность перевести разговор с будоражащих Санаду воспоминаний.
— Древний род, верные слуги Аранской императорской династии. — Санаду вздыхает. — Халэнн отучился в академии год, когда его семью вырезали. Он бросил учёбу, исчез на пару лет, а потом устроился секретарём старшего принца.
— А его сестра?
— Ты о ней знаешь? — приподнимает брови Санаду.
— Да, — выдыхаю на развороте.
Санаду вновь притягивает меня, уводит подальше от оркестра и громкой музыки.
— Мм, я мало о ней знаю, да никто не знает. Род Халэнн был силён магически, девочки рождались редко, а тут вдруг королевские близнецы, девочка ещё и с ментальным даром, просто золотая невеста, её сватали с пелёнок. Но её держали взаперти, боялись похищения. И вроде через неё надеялись связать себя кровью с императорской семьёй, но она была слишком юна, когда император почувствовал свою избранную в новенькой охраннице и провёл отбор. Впрочем, теперь это не имеет значения, к чему такой интерес?
— Просто так, — беззаботно уверяю я, а в голове пульсирует: «Менталист, менталист, она
— У него были очень тёплые отношения с сестрой, как и у всех близнецов-драконов, думаю, её гибель ударила по нему сильнее, чем смерть всего рода. Но давай не будем о мрачном, давай… лучше поговорим об уроках.
Нервно посмеиваясь, стараясь вытеснить из незащищённой от менталистов головы мысль о том, какой особенный у Халэнн дар.
— Разве уроки — это весело?
— А ты думаешь, я в академии преподаю ради оклада? Не смеши меня, его не хватит даже на достойный гардероб. Нет, я здесь только из любви к преподаванию и урокам, студентам и их запугиванию.
— Ах, мне уже страшно.
— По тебе не скажешь.
— Ну вы-то должны читать в моём сердце и мыслях? — Меня обжигает страх, что я невольно выдала Халэнн.
— Даже если не брать во внимание поставленную на тебя ментальную защиту, кстати, весьма недурственную, эти серьги закрывают разум от считывания образов. Так что можешь мысленно обозвать меня старым дураком, и тебе за это ничего не будет.
Ментальная защита? Неужели Халэнн поставила её, чтобы из моих мыслей не узнали правду о ней?
— Спасибо за предложение, — улыбаюсь я, — но сильно сомневаюсь, что вы дурак.
— О да, я на редкость умён. — Расплывается в клыкастой улыбке Санаду.
— Хватит уже, — нас останавливает Дарион. — Второй танец пошёл, а ты всё танцуешь мою ученицу. Я тоже хочу.
Задрав голову, растерянно смотрю на громадного наставника. Я ему в пупок дышу, какие с ним танцы? Вопрос разницы в росте Дарион решает просто: обхватывает меня за талию и, подняв, прижимает к мускулистой груди.
— Если Санаду будет приставать, — ворчливо начинает он, кружа меня между расступающихся гостей, — только скажи, я ему корону на уши надену.
— Нет, не приставал, — уверяю, пытаясь дышать. Винищем и пуншем от Дариона несёт так, что я ещё больше пьянею. — Мы о Халэнн говорили.
— Да, Халэнн, — взгляд Дариона мутнеет. — Жалко мальчишку…
А ведь он знает, что она девушка.
— …только оружие получил, и такая беда. Ну, ничего, драконы долго живут, оклемается. — До конца танца Дарион носит меня в молчании. Поставив на землю, шепчет на ухо. — Если Санаду что-нибудь сделает — сразу говори. Он студенток любит.
Ну если только пугать.
