персональный боевой жезл в виде огрызка графитового карандаша – вид обманчивый, на то и расчет.
За это время процессия окончательно добралась до задней части дома, со стороны черного выхода. Теперь чуть в отдалении стояли те самые волки, да еще человек пять Иных, а вперед продолжала двигаться лишь одна фигура. Это была молодая черноволосая дама, в длинном, цвета морской волны платье с кринолинами и шлейфиком, в шляпе с пером и яркими лентами. Высокая – но ровно настолько, чтобы мужчина среднего роста не чувствовал себя при ней нелепо и смущенно. Гордая осанка, лебяжья шея, точеные плечи, на тонкой талии – поясок с красными камнями, в глубоком вырезе видна высокая белая грудь. С такой фигурой иметь красивое лицо – не обязательная роскошь. А она была красива. И шла по белому снегу (без теплых сапог, без зимней одежды!) так, что ее можно было представить прогуливающейся по набережной Ялты, по теплому песку июльского Средиземноморья, по аккуратным немецким тротуарам фешенебельных курортов.
А еще она была ведьмой – уверенной, сильной, никак не ниже второго ранга, а может – и того выше.
– Мне удалось добиться отклика от симбирского Дневного Дозора, – шепотом, прикрывая губы ладонью, сообщил вновь появившийся из воздуха Гиацинтов. – Отрапортовал.
Ленька только головой покачал, представив, какую прорву Силы пришлось потратить Темному, чтобы «докричаться» до своих.
– Стало быть, тут – не они, – не столько спросил, сколько констатировал Епанчин. – Придут на помощь?
– Выехали, – коротко ответил Гиацинтов.
Ленька сосредоточенно кивнул, затем указал подбородком на гуляющую по снегу даму:
– Одна идет. Говорить хочет?
В тот же миг она подняла большие свои глаза, взглядом нашла их в окне и, приветливо улыбаясь, поманила пальчиком.
– Надо бы людей усыпить! – так же, как и напарник, прикрыв ладонью рот, тихонько проговорил Ленька. – Мало ли до чего дойдет?
– Дворовых бы не стал, – с сомнением хмыкнул Гиацинтов. – Дворовым вилы бы раздать – может, хоть волков бы ненадолго задержали!
– Нет уж, Аркадий Прохорович! Усыплять – всех! – твердо сказал Леонид. – То, что тут будет, людей не касается! А так хоть живы останутся…
Гиацинтов пожал плечами и щелкнул пальцами – было слышно, как в коридоре кто-то замертво упал на пол.
– Выходить-то будем? – на всякий случай уточнил Темный.
– Нам время протянуть надобно, – рассудительно заметил Ленька. – Защита защитой, а и разговорами их отвлечь можно надолго.
– Смотря чего хотят! Ну, коли так – идемте, чего ждать-то?
– Останьтесь тут! – скомандовал Епанчин, чем вызвал удивленное дрожание бровей напарника; пришлось напомнить: – Нетопырь! Выйдем оба – до обоих сможет дотянуться.
Женщина, заметив их нерешительность, недовольно топнула ножкой. Потом, будто догадавшись о чем-то, усмехнулась, вынула из рукава белый шелковый платочек и помахала им перед собой.
– Останьтесь! – повторил Ленька и решительно затопал из комнаты.
Выйдя через черный ход (пришлось перешагивать через храпящую краснолицую девку, упавшую в дверях с кадушкой моченых яблок), он направился к даме.
– Ночной Дозор Москвы, действительный сотрудник – Светлый Иной Епанчин Леонид Алексеевич! – скороговоркой выпалил он. – Кто вы и что вам угодно?
Молодая женщина улыбнулась с толикой кокетства и распевно проговорила:
– Арина Александровна, Иная, Темная. Думаю, при нынешних обстоятельствах фамилия моя вам ни к чему, не так ли, Леонид Алексеевич? Что, – вдруг капризно спросила она, – даже ручку даме не поцелуете?
Вместо того чтобы воспользоваться дозволением, Ленька взглянул на нее сквозь первый слой и едва удержал себя от того, чтобы отшатнуться. Нет, ведьма не превратилась в уродливую старуху, на первом слое она была так же сказочно хороша – сильна, чертовка, раз сумела такой морок навести, что даже в Сумраке обмануться можно! Зато Тьма тут ощутимым плотным коконом окутывала ее – Тьма страшная, первозданная, шевелящаяся.
Было похоже, что Арина Александровна проделала то же самое – посмотрела на Леньку сквозь Сумрак. Во всяком случае, она трогательно приложила ладошку козырьком ко лбу:
– Ах, светлячок, какой ты яркий! Ослепнуть можно! – она задорно рассмеялась.
– Повторяю вопрос: кто вы? Для чего пожаловали?
Улыбка исчезла с ее лица, а глаза – большие, живые, цепкие – в упор уставились на дозорного.
– Я думаю, ты и сам догадался, мой лев! Такие приготовления! – Она широким жестом обвела дом Линцев.
– И все же?
– Ну, изволь. – Она прошлась перед ним туда-сюда. – Мы пришли, чтобы спасти от незавидной судьбы юную барышню. Проще говоря, хотим умыкнуть ее из лап Дозоров. И чем легче у нас сие получится – тем больше вероятность, что вы вернетесь в столицу невредимыми.
– Нам без нее в столицу путь заказан, – уведомил даму Ленька. – Да и на каком основании вы намерены нам воспрепятствовать?
