выводу, что очаг возгорания был в подвале, что это, скорее всего, замыкание и…
— А как же тела? Как они попали во двор и что с ними вообще случилось?
— Не знаю, я не видел ни протоколов, ни результатов экспертиз, но вид у них был, будто… Когда-то мне попадались снимки узников концлагерей. Эти люди выглядели так же, разве что без вытатуированных номеров.
— Скажите, — произнесла Олеся, продолжая рассматривать свои руки, — а не мог ли это с ними сделать их папаша? Сумасшедший?
— Исключено. Он тогда был под надежной охраной.
— Тогда? — спросила Наташа. — А сейчас нет?
Сергей вздохнул.
— Дело в том, что несколько дней назад…
Алексей слушал внимательно. О проклятом месте, о божествах цыган, о мелких демонах, пожирающих плоть. Он все это слушал, но связать это с собой так и не смог. Хотя слепая цыганка сидела с таким видом, будто все было понятно даже младенцу. Алексей знал такой тип рассказчиков, пренебрегающих своими слушателями. Рассказ был понятен только говорившей. Обычно Алексей не переспрашивал, но сейчас несколько иная ситуация. И ему необходимо понять.
— При чем здесь злые духи? Я понял, что они пожирают плоть и все остальное, но откуда они здесь взялись?
— С цыганами.
Алексей ждал продолжения, и когда его не последовало, Страхов, не скрывая раздражения, спросил:
— Как? В кибитках? В канистрах? Как они их сюда провезли?
— В себе, — спокойно произнесла ворожея.
Алексей был в замешательстве какое-то время. Он не знал, что еще можно спросить. Все было настолько нелепо, что… Он готов был поверить в колдуна и призраков, но в демонов… Хотя какая разница? Он не верил ни в тех, ни в тех! Он не верил собственным глазам тогда, когда потерял семью; он не верил собственным ушам сейчас, когда слушал слепую ворожею.
— Отсутствие веры не спасет и не может отменить явления, которые древнее человечества.
Алексей был в замешательстве. Он знал, кто поселился в его доме, кто сожрал его семью; он знал, как прогнать тварей, но не знал, как попасть в дом и под каким предлогом начать изгнание. Все складно у ворожеи, а у него, бывшего психа с пластиной в голове, могло и не получиться. Он посмотрел на слепую. Старуха, казалось, впала в транс. Ее голова завалилась набок, подбородок увлажнился от слюны. Страхов ждал.
Участковый попрощался, взял обещание с Наташи, что она непременно ему позвонит, как только увидит «гостя» соседа еще раз, и удалился.
— Милашка, — произнесла Олеся, когда дверь за полицейским закрылась. — Хотя жути нагнал, мурашки до сих пор. — Она подняла руки и показала сестре.
— Да, дела. Самоубийца-сосед, мумии во дворе, пожар в подвале — веселого мало. Хорошо, хоть ты приехала, а то я бы здесь с ума сошла. Тут и без его рассказа жути хватает. Мальчишка, таскающий игрушки, хотя бы.
— Брось, сестра, — отмахнулась Олеся. — Если ближних соседей нет, это же не значит, что через пару домов тоже никого. Что стоит мальчишке лет восьми пройти несколько сот метров и забраться к вам. Тем более что, как оказалось, ваш дом с богатой историей. Это же для пацанов этого возраста как магнит. Может, его сверстники отправили в дом с… — очень хотела сказать «с привидениями», но она ведь успокаивала, не пугала. — В дом с историей, проверить «на слабо».
— Может быть.
— Мысли позитивно, сестренка. — Олеся подошла к Наташе и обняла ее. — Мы разгоним всех мумий и самоубийц.
Наконец-то Наташа улыбнулась.
Они прошли в гостиную и принялись за оставшиеся коробки. Книги и посуду Наташа уже разложила, осталась одежда и обувь. Поначалу разговор не клеился, каждая из них все-таки думала о трагедии, разыгравшейся в этом доме. И пусть стены были теперь другие (полицейский сказал, что дом возвели с нуля), все равно здесь чувствовалось какое-то напряжение, чье-то присутствие. И, будто в подтверждение их опасениям, в кухне потекла вода. Наташа вздрогнула и выронила джинсы Кости.
— Ты чего? — спросила Олеся. — Это же всего лишь вода.
Олеся отложила кофточку и пошла к арке в кухню. Выглянула, всплеснула руками и повернулась к Наташе.
— Это Фарида. Странная…
Олеся пошла на кухню. Наташа последовала за сестрой. Вряд ли Олеся так смело пошла, чтобы поближе рассмотреть мумий прошлых хозяев дома, но все равно Наташе было тревожно. Она проследила за сестрой. В кухне никого, кроме нее, не было. Олеся подошла к раковине и выключила воду.
— Ты обманула меня? — спросила Наташа и мысленно выругала себя. Она была напугана, словно маленькая девчонка.
