Замешательство и ярость Ксантии выплеснулись наружу.
«Кто это?» — закричала она.
«Разве ты не понимаешь? — спокойно спросил Доргрил. — Это Лисе, Хранительница. Разве ты не видишь сходства? Она — мать твоей подружки. Как насчет сделки, Лисе?»
«Никаких переговоров», — ответила Лисе, становясь за дочерью. Элисса даже ни разу не взглянула в ее сторону, но Лисе видела, что сияние образа дочери означает облегчение.
«О-о, я думаю, что на этот раз ты пойдешь на переговоры. Я догадываюсь, какой у тебя план. А я не позволю ей уйти».
«Ты ничего не знаешь», — осторожно заметила Лисе.
«Выбирай, — сказал Доргрил, наслаждаясь собой. — Ты можешь держать меня здесь в качестве своего пленника, а заодно посадить в тюрьму и свою дочь, потому что я никогда не позволю ей уйти. Или ты можешь позволить мне вернуться и делать то, что пожелаю».
Элисса в ярости повернулась к матери.
«Не смей!» — сказала она, впервые глядя на мать. Она не представляла, о чем они говорят, но это походило на сделку. Доргрил вроде бы хотел снова поселиться в Орлаке, чтобы мучить Лаурин и идти уничтожать Тора. А значит, ее собственная смерть окажется бессмысленной. Это означало бы провал.
Лисе понимала, что именно она попала в ловушку. Мать повернулась к дочери и посмотрела на нее грустными серо-зелеными глазами: «Я не могу снова тебя бросить. Ты должна отправиться вместе со мной».
«Ага! — закричал Доргрил, ярко сияя. — Ты видишь, Элисса. Она один раз тебя отдала. Она не позволит этому случиться снова».
«Нет!» — закричала Элисса.
«Я не могу», — сказала Лисе, ее волосы цвета меда переливались в золотистом свете.
«Мои дети! — заплакала Элисса и рухнула на колени. — Спаси их, мама. Спаси Тора. Умоляю тебя».
Доргрил захихикал.
«Трогательно, очень трогательно. Прощай, Ксантия. Я должен бежать, пока она не изменила решение. Для тебя я ничего не могу сделать. Но я предупреждал, что нужно забыть про мелочную ненависть. Живи долго», — пожелал он.
Элисса закричала в отчаянии, и ее плач сопровождался криками Ксантии.
«Ксантия, — заговорила Лисе теперь командным голосом — Ты умерла. Смирись с этим. Пустота — это место, где ты будешь жить вечно. Твоих возможностей недостаточно чтобы отсюда сбежать. Для тебя такой конец подходит. В тебе очень много злости».
«Нет!» — закричала Ксантия, все еще не понимая.
«Пойдем, дитя, — обратилась Лисе к Элиссе. — Это место не для тебя».
Элисса подняла голову, посмотрела на мать и испытала шок от поразительной схожести с собой.
«Как ты могла?»
«Легко, — пришел ответ. — Я могу спасти тебя».
«А других?» — осмелилась спросить Элисса.
«Я не могу вмешиваться, дитя. Мы должны верить, что они победят».
Элисса покачала головой: «Но ты могла бы спасти их».
«Я сделала свой выбор, — ответила ее мать. — Мне никогда не следовало от тебя отказываться. Но мне дали шанс вернуть тебя в то место, которое принадлежит по праву. Я не представляла, Элисса, что у тебя хватит смелости самой отправиться сюда. Ты обладаешь поразительным мужеством, дитя, чтобы отказаться от всех, кого ты любишь, и от собственной жизни в придачу».
«Мама, я смогла это сделать, потому что я их люблю. Почему ты не можешь любить меня достаточно сильно, чтобы им помочь?»
Внезапно Элисса почувствовала, как ее закрывает мощным щитом.
«Ксантия, толку от этого не будет, — с сожалением сказала Лисе. — Ты больше не можешь принести ей зло. Твоя магия здесь бесполезна. Она всегда была бесполезна. Теперь уходи и думай о своей печальной жизни».
«Я скорее умру», — рявкнула Ксантия.
«Я уверена, что это так, но ты сделала свой выбор».
«Куда вы уходите?»
«В место, которое ты никогда не увидишь, до которого никогда не сможешь добраться».
Элисса повернулась к женщине, которая принесла ей столько зла. Значит, все закончилось. Ее судьба — быть отделенной от Тора. Она провалилась, пожертвовав собственной жизнью для спасения его и их детей.
«Прощай, Ксантия», — тихо сказала она, а затем почувствовала, что отправляется в путешествие.
Глава 32
Спасение
Рубин сжал руку Сэйрел.
— Мы снова встретимся.
Они следовали за Джилом и Хереком, пробираясь к кипреанскому дворцу. Времени на размышления не было, а уж на то, чтобы остановиться и дать ему понять, что она осознала серьезность его слов — тем более. Но девушка все-таки остановилась. Она забыла про осторожность, отмахнулась от нее. Юная королева и так находилась в достаточно опасной ситуации, чтобы еще больше беспокоиться.
Сэйрел взяла Рубина за руку, заставила остановиться, склонилась к нему и поцеловала.
— Мы еще встретимся с тобой.
Он кивнул с серьезным выражением лица. Рубин смотрел только на нее одну, словно не замечал прайм-офицера, который развернулся и шел к ним. Херек был раздражен из-за остановки.
— Из тебя получится великая королева, — прошептал Рубин, наклонился и поцеловал ей руку.
— Ваше величество, пожалуйста, — позвал запыхавшийся Херек. — Времени на это нет.
— Всегда должно находиться время на любовь, — заявила Сэйрел, поворачиваясь к поставленному в тупик солдату. — Пойдем! — добавила она, схватила Рубина за руку и побежала.
Джил уже стоял рядом с Кайрусом и Хелой. На лицах всех участников отряда было написано облегчение. Они добрались до дворца.
Кайрус обратился к королю:
— Здесь мы разделяемся, Ваше величество. Вы идете с Рубином и со мной, а Херек с Хелой поведут королеву Сэйрел в безопасное место.
Джил кивнул и повернулся к Хереку:
— Вы знаете, что делать.
Херек отсалютовал.
— Да, сир, и… Я хочу добавить, чтобы вы не дожидались моего возвращения на корабль. После того, как найдете Лаурин, уезжайте. — Он посмотрел на Кайруса. — Это приказ.
Кайрус тоже отсалютовал.
— Идите!
На мгновение его взгляд остановился на Хеле. Он ничего не сказал, выражение лица у него не изменилось.
Служанка королевы чувствовала пустоту внутри. Это больше не напоминало временное расставание, а окончательное прощание. Внезапно она осознала всю опасность предстоящего дела. Хела всегда была очень жизнерадостной и смелой, часто находила в себе силы и мужество действовать так, как нужно, но теперь поняла, что эти силы покинули ее. Но времени на колебания не было.
Она позволила говорить своим полным грусти глазам. Кайрус смотрел ей прямо в глаза, пока Херек
