Мысли Джила снова вернулись к сидевшим за столом, которые, наконец, вроде бы собрались расходиться. Гинт поднялся на ноги и смотрел своими невероятными темно-синими глазами на королеву. Юноша представил их вместе, и их любовь, которая породила трех детей — настоящих, собственных детей, а не сироту вроде него, которого приняли во дворце. Внезапно во рту появился неприятный привкус. Нельзя так думать. Вскоре, через час, домой вернется король, тогда все встанет на свои места.
Джил тоже встал, радуясь возможности подвигаться.
— Мне организовать для вас сопровождение, лекарь Гинт?
Услышав старый титул, Гинт улыбнулся. Как давно он его не слышал! Было нетрудно заметить, что молодой человек, по возрасту — ненамного старше его собственных детей, пытается переварить услышанное прошлой ночью. Тор не мог его винить. Все Чувствующие, особенно, Тор и Паладины, привыкли к странностям в своей жизни. Они принимали все изменения в порядке вещей, редко анализируя обстановку. Молодой Джил попробует все рационализировать, но это невозможно — ничто из случившегося не было рациональным. Ему придется научиться это принимать. Можно лишь надеяться, что его мать, королева, поможет достичь уровня понимания, который даст возможность помощнику прайм-офицера помогать им, а не бороться против них.
— Спасибо, Джил, но я и так справлюсь.
Солдат резко кивнул:
— Тогда, если вы все извините меня, мне нужно возвращаться к выполнению своих обязанностей. Если я могу вам как-то помочь, пожалуйста, сразу же обращайтесь.
Джил внутренне поморщился от того, как ужасающе вежливо и натянуто прозвучали его слова. Он ничего не мог поделать с собой, и снова бросил взгляд в ее сторону. Лаурин смотрела в пол, но у нее на губах промелькнула легкая улыбка. Он ей мешает? Смущает, ставит в затруднительное положение? Пусть будет так. Джил наклонился и поцеловал матери руку.
— Ваше величество, — сказал он, не глядя на нее. — Как только ваш муж, король, вернется, я вам сразу же сообщу об этом. Попытайтесь отдохнуть, мама.
Он был доволен собой. Одной короткой фразой удалось напомнить всем в комнате (включая королеву) о том, кто она есть, кому принадлежит, кому должна хранить верность.
Джил закрыл за собой дверь.
Элисса сразу же заговорила:
— Ему все это будет чрезвычайно сложно принять. Надеюсь, вы все простите его манеры. Саксон, возможно, тебе следует…
Тот кивнул.
— Я с ним поговорю, — пообещал он, подошел к Тору и крепко его обнял.
— Пришли нам сообщение, — попросил он. — Используй Клута, если потребуется, и эту его жуткую систему вопросов и ответов.
Тор улыбнулся:
— Позаботься обо всех, Саксон.
Клук официально поклонился:
— Я обещаю. Пусть Свет хранит тебя, Тор.
С этими словами Саксон вышел из покоев королевы. Элисса поймала взгляд Саллементро.
— Сал! Мои сын и дочь, вероятно, с удовольствием примут ванну. Им также нужна чистая одежда, а потом следует показать им дворец. Вскоре вернется король. Я представлю их ему сегодня, но попозже. Ты поможешь?
— Конечно, — ответил музыкант и легко поклонился монархине. — Я с удовольствием возьму вас двоих под крылышко, — он по-доброму улыбнулся Гидеону и Лаурин. — Давайте вначале отправимся вниз, в баню.
Тор не стал ждать, когда его сын подойдет к нему. Он первым тронулся к мальчику и крепко прижал его к себе.
— Я скоро вернусь. Обещаю. И вернусь с твоим братом.
«Держись рядом с Лаурин, — добавил он мысленно. — Ей потребуется твоя сила. И познакомься с Джилом поближе».
— А Фиггис? — тихо спросил Гидеон.
— Уверен, что он направится прямо сюда. Он не захочет разделяться с тобой ни теперь, ни когда- либо в будущем, — ответил Тор. — Жди его.
Тор посмотрел на Лаурин, которая, как казалось, великолепно держалась. Девушка шагнула вперед, и он прижал ее к себе.
— Я скоро вернусь, обещаю, — прошептал отец. — Мне нужно, чтобы ты была смелой. Познакомься с мамой поближе.
Он улыбнулся и добавил по каналу мысленной связи: «Она сейчас очень нервничает из-за вашего появления».
Лаурин улыбнулась в ответ.
«И держись рядом с Гидеоном. Ему потребуется твоя сила», — добавил Тор, отпуская ее.
Девушка заговорила о том, что ее беспокоило:
— Папа, а как ты узнаешь Рубина? Я имею в виду: ты рассчитываешь, что он на нас сильно похож?
— Если честно, я думал только о том, что надо найти какого-то молодого человека в Сердце Лесов. Дальше не загадывал.
— А как насчет камней? — спросил Гидеон.
Тор нахмурился.
— Откуда мы можем знать, что у него есть камень?
Гидеон только сейчас вспомнил разговор с Соррель, правда, не помнил всех деталей.
— Думаю, что камень был, когда мы собирались отправиться в путь с Соррель. Должен признать, что эти воспоминания у меня, как в тумане… Но мы тогда потребовали доказательств, что мы брат и сестра. И она это доказала — благодаря камням, которые у нас были. Мы их хранили с детства. Она рассказала, как ты передал ей три камня, когда она бежала с нами из Сердца Лесов.
Тор кивнул, и Лаурин продолжила рассказ. Ей пришлось напрячься, чтобы точно вспомнить тот разговор.
— Ты прав, Гидеон… Я это все тоже помню, и мне кажется, что ты спросил у Соррель, где третий камень. Она ответила, чтобы мы не беспокоились. Он в очень надежном месте.
Оба повернулись к отцу. Тор широко улыбался:
— Соррель была умна. Она, вероятно, оставила третий камень с Рубином. Она не знала, для чего они предназначены, как не знаю и я. Но возможно, она думала, что камень станет его защищать. Это прекрасная новость. Вы оба должны их беречь… И нам предстоит выяснить предназначение камней.
— М-м-м… Я должен кое в чем признаться, — внезапно робко произнес Гидеон.
Все посмотрели на него. Парню явно стало не по себе. Он откашлялся и неотрывно смотрел на лицо отца в поисках понимания.
— Перед расставанием с Ийсеуль мы пережили очень тяжелое испытание…
Гидеон замолчал, Тор посмотрел на озадаченное лицо Элиссы и покачал головой, показывая, что сейчас не стоит лезть ему в душу и подробно расспрашивать.
Лаурин заметила обмен взглядами и просветила мать.
— Ийсеуль — это подружка Гидеона, — она произнесла слово «подружка» очень многозначительно.
Гидеон почувствовал себя еще более неуютно и гневно посмотрел на Лаурин.
— Э-э-э… Да, это моя подружка. В любом случае у нас обоих тогда был трудный период и… — Ему снова стало не ловко, Гидеон опять посмотрел на отца, а потом сделал глубокий вдох. — Мне хотелось ей что-то подарить… что-то, что напоминало бы ей обо мне… И я отдал ей свой камень.
Отец резко вдохнул, но Гидеон заставил себя сказать все, что собирался:
— Я предупредил, что отдаю ей камень на время, что я ее когда-нибудь найду и заберу его.
Тор испытал потрясение.
