Неизвестная история русского народа. Тайна Графенштайнской надписи

альтернативной интерпретации, надпись гласит Artebudz [сделал это для] Brogdos, то есть второе имя стоит в дательном, а не родительном падеже» (Википедия).

Пикантная расшифровка имени Artebudz основана, очевидно, на том, что «artos» по-кельтски – медведь. Ну, конечно же, не может быть никаких сомнений, что кельты считали за честь именоваться «пенисом медведя»! Представители «немецкой исторической школы», кажется, судят о древних людях по современной пубертатной молодежи, которая если и напишет что-то на стене или в Твиттере, то это обязательно будет связано с мочеполовой сферой. «Альтернативная» же интерпретация («Юстас – Алексу») и вовсе никакая. Перед нами уже третье, после монеты «Adna Маti» и Графенштайнской надписи, доказательство, что норикские надписи как кельтские не читаются.

Попробуем расшифровать Птуйскую надпись сами. Прежде всего, конечно, надо разбить ее на отдельные слова. При этом, как и в случае с Графенштайнской надписью, будем исходить из предположения, что она написана по-венетски, поскольку найдена на «палеовенетской» территории.

ARTEBUDZ|BROGDUI («Юстас – Алексу») – это, конечно, не разбивка. Иное дело – ARTE| BUD| Z| BROGDUI. В таком виде есть уже определенная ясность с BUD Z («будь с») и появились основания предполагать, что перед нами – обращение. Скажем: «APTE (имя), БУДЬ С БРАДОЮ (бородой)». Однако данная интерпретация при всей ее «славянскости» довольно бессмысленна, поскольку в ту пору все мужчины были с бородой. Или, может быть, речь идет о некой инициации, посвящении в мужчины? Оставим как вариант.

Попробуем найти другие значения слова BROGDUI, учитывая, что G во многих диалектах, не обязательно имеющих отношение к латыни, но как-то связанных с Апеннинским полуостровом, употребляется для смягчения идущей далее согласной. Z BROGDUI, таким образом, это «z brodjui», — то есть «с бродью». Что это? Слoва такого женского рода мы в словарях не найдем, а вот относительно похожих Словарь Даля говорит: «Бродник, бредник, бродец, бредень м. или бродцы мн. бродничок, бреденек; небольшой неводок, который люди, идучи бродом, тянут за собой на клячах, на двух шестах стойком». Поскольку все эти слова происходят от упомянутого Далем слова «брод», птуйская «бродь», скорее всего, является броднем или бреднем. И в таком случае надпись гласит: «APTE, БУДЬ С БРОДЬЮ». Назавтра, похоже, намечалась рыбалка. Я придерживаюсь именно такого толкования.

Некоторые сомнения вызывает APTE (Арт) как имя. Славянское ли оно? Или, действительно, от кельтского «медведя»? Однако вспомним, что мы говорили в главе «Итак: Москва или Мосхва?» об индоевропейском корне *arh- и понятиях, с ним связанных, в частности, «арья»: «Само же происхождение слова, вероятно, связано с земледелием: лат. агате, словен. orati – «пахать», что одновременно указывает на земледельческую культуру арийского племени» (Й. Шавли). Имя APT, если следовать указанной этимологии, означает «Ар[а]т» (Орат) – «оратель», «пахарь». Ну, а в форме обращения, согласно общеславянским правилам, прибавляется окончание «-е»: АР[А]ТЕ. На существование этого ныне забытого древнеславянского имени определенно указывает распространенная в России и Белоруссии фамилия Артюх (то есть «Артюх/Артов сын»), а также древнее название Азово-Черноморской Руси – Артания (Арсания).

Напомню, что Я. Рейтенфельс писал следующее об обстоятельствах появления тавро-россов или таврисков в Восточных Альпах: «Ибо говорят, что они, быв прогнаны из своих место- жительств готами и сарматами, неоднократными вторжениями через Фракию, Мессию и Паннонию достигли наконец Норики; раньше же они, по словам Плиния и Страбона, разбойничали, не имея постоянного местопребывания, вдоль Меотидского (Азовского. — A.B.) моря и научились, по свидетельству Берозия, у скифов, через страну коих они проходили, располагать свои повозки лагерем». Никаких археологических подтверждений в XVII в. Рейтенфельс своим словам и словам цитируемых им античных историков не имел, но, как и во многих других случаях, этот удивительный и малоизвестный исследователь оказался прав, если не считать ошибку с готами, которых тогда еще не существовало. Современная археология установила: в VI–V вв. до Р. Х.  кочевые народы, предположительно киммерийцы и скифы, совершали набеги на Центральную Европу с востока, о чем свидетельствуют находки в погребениях – захоронения всадников, коней, части конской сбруи и т. д., характерные для народов Северного Причерноморья. Захоронения такого рода встречаются по окраинам Восточных Альп, от Нижней Австрии и Словении через Западную Паннонию до Словении (Й. Шавли).

Однако, как мы уже говорили в главе «Тайна Графенштайнской надписи», пришлые тавриски не были чужими для местного венетского населения, потому что, по мнению ученых, тоже являлись типичными представителями Атестинской или палеовенетской культуры, только принадлежали к восточной ветви венедов – кочевой. Рейтенфельс подчеркивает их праславянские корни, напоминая, что Цецес в своих исторических летописях писал, «что тавры были племя, называемое россами». Таким образом, одно из их самоназваний было практически идентично тому, которым себя называли этруски – «рассена» или «расе- на». Горы тоже не являлись для тавров чужой средой обитания. Многие западные авторы совершают распостраненную ошибку, называя тавров степным народом, а они, между тем, и до прихода в Восточные Альпы любили селиться в горах. Например, в крымском Симеизе, где я живу летом, есть сохранившееся городище древних тавров на горе Кошка. Едва ли степняки владели искусством так называемой циклопической кладки крепостных стен и дольменов, которую мы видим в Симеизском городище. С другой стороны, городище это для основательной оседлой жизни большого количества людей не пригодно из-за малой своей площади. Это, на наш взгляд, является определенным подтверждением слов Рейтенфельса, что тавры «разбойничали, не имея постоянного местопребывания, вдоль Меотидского моря». А в хорошо укрепленных горных городищах типа Симеизского, разбросанных от современной Евпатории до современной Феодосии, отсиживались. О крымских корнях многих таврисков, кроме самоназвания, говорит и то, что их тотем – бык (тур) с широко разведенными на манер греческой буквы ? рогами, почти идентичен гербу крымских татар – тамге, позаимствованной ими у