ловле. С ними были посланы «две сети для ловли и образца». Потом оказалось, что царь впопыхах захватил рыбаков, которые принадлежали не Данцигу, а прусскому королю, не находившемуся в войне с Петром. Поэтому коменданту Эльбинга Федору Балку, «утешая их», пришлось договориться с рыбаками об оплате их труда по соглашению[242].
В 1715 году Петр издал указ, адресованный всем промышленникам, о выработке юфти по новому способу, «ибо», писал он, «делается с дегтем и, когда мокроты хватит, расползывается, и вода проходит, того ради оную надлежит делать с ворваньим салом и иным порядком» [243]. Для этого дела были посланы царем мастера из Ревеля. В Москве и других центрах, где было развито кожевенное дело, губернаторам, под личную их ответственность, «что взыщется на вас», было предписано организовать показательные заводы-школы, в которых должны были пройти учение мастера-кожевники, собранные из разных городов по два человека. Срок был дан Петром двухлетний[244].
С целью распространения в России западноевропейской культуры овцеводства были законтрактованы овчарные мастера в Померании и Польше и разосланы на овчарные станции по всем русским губерниям, где имело место овцеводство. Иностранные овчарные мастера получили специальные инструкции и должны были прививать навыки культурного овцеводства на специально заведенных овчарных станциях – готовить знающих и умелых мастеров этого дела из русских людей. Петр, имевший случай лично наблюдать способы культурного овцеводства за границей, писал «из Ждуни в Полше» в 1716 году и крепко наказывал сенаторам: «Еще подтверждаю, чтоб сие с крайним радением было сделано, ибо превеликое дело к пользе есть»[245].
В 1721 году, 28 апреля, Петр прислал указ из Риги, очень яркий и показательный для его приемов насаждения технических навыков в сельском хозяйстве: «Понеже в здешних краях, как в Курляндии, в Лифляндии, также и в Пруссах у мужиков обыкновение такое, что хлеб снимают, вместо серпов, малыми косами и граблями, что перед нашими серпами гораздо скорее и выгоднее…» Далее, в собственноручной приписке, царь убеждает Сенат в целесообразности перенесения этого способа уборки хлебов в Россию: «…так что средний работник за 10 человек сработает, из чего видеть возможно, какое великое подспорье будет в работе, для чего хлеб умножать будут»[246]. Наконец, следует распоряжение, чтобы по всей России губернаторы установили станции для обучения в кратчайший срок русских мужиков уборке хлеба косами. При этом царь сообщил о посылке им, Петром, инструкторов[247].
Также по указанию царя за границей были наняты мастера табачные, «виноградные» и прочие. В России им давалась полная свобода организации дела. Вот характерное в этом отношении распоряжение Петра, переданное через кабинет-секретаря Макарова казанскому губернатору в 1711 году: «Царское величество указал к вашему превосходительству отписать, чтоб вы изволили подтвердить в Астрахань, дабы мастерам, которые делают виноградные вина, дана была воля, дабы им никто в том не препятствовал»[248].
В делах Кабинета Петра Великого сохранились написанные самим царем реестры дел и задач, которые заботили царя за границей. Круг интересов царя был чрезвычайно разнообразен и обширен. Петр сделал заметки, например, «об экипажмейстере»; «В Англию о пумповых кожах, мастере, ежели не нанят, также который пилы разные делает»; «О буке из Мекленбургской земли в огород и для весел»; «О мастере, которой здесь улицы мостит диким камнем» и о многом другом[249].
По указам Петра, изданным им во время поездок за границу, можно, помимо поденных записей, установить не только его путь по западным государствам, но и интересы, которые заботили и занимали царя в то время. При этом некоторые из них, затрагивая тогда только вскользь какое-нибудь явление, впоследствии развились в целую реформу в той или другой области государственного управления. При определении значения путешествий царя за границу для последующего его законодательства достаточно остановиться на нескольких таких указах, обрисовывающих обстоятельства и поводы, при которых зарождались идеи некоторых важных реформ.
Наиболее яркими в этом отношении являются следующие указы Петра. Указ господам Сенату из Кале 16 апреля 1717 года, написанный собственноручно Петром[250] и повторенный в копии уже из Парижа в 29-й день апреля 1717 года [251]. Указ начинался сообщением царя сенаторам о том, что до него из России во Францию доносятся «стоны от несносных правежей»[252]. Указывая сенаторам, что «и без великого отягощения людем денег сыскать мочно», царь для примера приводил наблюдаемые им повсюду налоги на промыслы, а также подушную подать на городское население: «…(ежели нужда в деньгах), на всякие промыслы положить на время прибавку пошлины, также поголовшину по городам, как то во всем свете ведется». Последние слова со ссылкой на всеобщность рекомендуемого мероприятия прибавлены Петром на полях письма и были результатом наблюдения общественных и государственных порядков во время этой поездки по Европе. Как можно полагать, последующая финансовая реформа, а во многом и социальная были развитием этого положения о «поголовшине», вследствие тесной связи явлений общественной и государственной жизни, что Петр и выразил в том же письме: «А когда за сие приметесь, то много таких прорез сыщете».
Вторая тема, затронутая в указах из-за границы, – это преобразование центральных учреждений, канцелярий и приказов на основании европейских образцов, с точным разграничением ведомств, строгим установлением инстанций и утверждением коллегиального порядка ведения дел. Первое распоряжение, вполне конкретное, о необходимости немедленного принятия подготовительных мер для организации будущих коллегий, подыскания асессоров, было отдано после ознакомления с французским и голландским государственными порядками, датировано: «Из Шпа[253] июня в 28-й день 1717 года»[254] – и повторено в копии «июля в 4[?й] день»
