печей и т. д. Из приведенных нами документов видно, что губернаторы при Петре не на словах только, а на деле лично организовывали школы, вербовали для них учеников, проводили каналы, снаряжали геологические разведки, заведовали казенными заводами и содействовали в их организации частным заводчикам. Притом указанные черты их деятельности имели место не только в последний период царствования Петра I, после издания Инструкции воеводам, но и в самые начальные годы его самостоятельного управления.
Приведем в доказательство [этого] нашего положения некоторое количество типичных фактов участия местной администрации в культурном и экономическом развитии страны – безразлично, по своей ли инициативе [действовала при этом администрация] или по указаниям и требованиям царя.
В 1702 году, 4 марта, именем царя писал начальник Сибирского приказа думный дьяк А. А. Виниус в Сибирь, на Верхотурье, стольнику и воеводе К. П. Козлову со товарищи о передаче тулянину Никите Демидову, мастеру оружейного и железного дела, казенных Верхотурских заводов и земель по Невье, Тагилу и другим рекам. Воевода в силу указа Виниуса должен был послать людей описать Невьянские заводы, передать их прибывающему из Тулы заводчику и далее следить за ходом работ на заводах, за взаимоотношениями заводчика с местным населением, передаваемым Демидову вместе с землями на основании данной от правительства привилегии[676].
Те же обязанности содействия росту промышленности лежали на сибирском губернаторе и через двадцать лет, когда оказалось нужным положить известные границы монопольному владычеству на Урале предприимчивого заводчика Н. Демидова, чтобы расширить и углубить использование, в интересах государственной обороны, природных богатств Урала, для чего был послан в Сибирь олонецкий комендант, специалист и организатор, военный инженер Вилим Геннинг. 29 апреля 1722 года Петр в собственноручной инструкции Геннингу, давая целый ряд указаний ему и местной администрации, писал: «Что на первое время, пока из Сенату определится, у которого губернатора или воеводы будет требовать людей и протчих потребностей, давать им не отсылаясь, дабы дела не остановить»[677].
Около времени издания воеводской Инструкции из Кабинета Петра был послан обширный указ царя астраханскому губернатору А. П. Волынскому, содержавший целую программу развития губернии. Программа основывалась на доношениях [самого] губернатора, которого Петр высоко ценил за проявляемую им инициативу. Рекомендуемые мероприятия находились в тесной зависимости от климатических и прочих географических особенностей края. Волынскому предписывалось завести «аптекарский огород», сделать оранжерею, в которой содержать вывезенные из Персии деревья и разные редкие растения; завести виноградные сады в Гребенях, для чего послать туда мастеров из Астрахани; попытаться засеять степи дубовыми желудями по примеру искусственного разведения лесов в Европе. Ему предлагалось также организовать, по примеру других губерний, овчарные заводы, конские заводы и вывести новую чистую породу лошадей от персидских жеребцов и черкесских кобыл; также выписать из Персии буйволов, завести кожевенные заводы. Ему было указано произвести разведку недр в губернии, для чего послать мастеров рудокопного дела из Берг-коллегии в горы «для обыскания руд»; научиться солить свежих осетров и севрюг, попробовать заливать их рыбьим жиром и закупоривать в бочки; организовать обучение обработке леса, а также устроить в Астрахани цехи для каждого ремесла «и тамошних молодых людей обучать»[678].
Если в одних случаях центральные власти приветствовали инициативу местных органов, углубляя ее и помогая осуществлению их предложений, как это видно из указа Волынскому, [то] в других случаях, когда предложение не было признано полезным или своевременным, инициатива ограничивалась. В этом отношении характерным документом является указ от 12 мая 1721 года, данный из Берг-коллегии архангельскому вице-губернатору. До сведения Берг- коллегии было доведено [сообщение] об обнаружении в Пустозерском уезде [природных запасов минеральных] красок, а также нефтяных источников. Берг- коллегия в данном случае не склонна была вести широкую разведку для использования местных богатств. Она мотивировала это так: «И ежели для собирания таких красок в те места определить нарочных людей, и в том токмо будет государеву интересу убыток, а прибытку надеяться невозможно, для того что тот Пустозерской уезд от С[анкт] – Петербурга и от Москвы в дальном расстоянии». Однако на нефти она остановила свое внимание: «А нефтяной ключ велеть освидетельствовать и учинить из него пробу Архангелогородской губернии аптекарю или кому из них пристойно, кто б во оном знал искусство». Для осуществления этого распоряжения коллегии архангельскому вице-губернатору Ладыженскому было предписано организовать, выражаясь современным языком, «разведочную экспедицию» на реку Ухту[679].
В более близких и выгодных местах вместе с освоением данного края шел усиленный поиск богатств земных недр. Приведем примеры. 28 июля 1709 года доносил Петру товарищ[680] азовского губернатора Иван Толстой, что послал капитана Штока для разысканий в степь, в разные места, «и в которых местах какую руду и краски сыскал, и по пробе из которой руды явилось серебро и краски, и где оные руды взяты, и тому образцы и местам чертеж послал я, раб твой, к в[ашему] в[еличеству] с ним, Штоком, июля в 28[?й] день»[681]. Тот же азовский товарищ губернатора Иван Толстой в том же, 1709 году доносил, что «на Бахмуте соль варить начал при себе июня с 4[?го] числа ‹…› ныне на Бахмуте соль парить начнут вскоре на 10 сковородах. И впредь заводить стану»[682].
В степях по указу Петра было предписано завести конские заводы, а наблюдение за ними вменялось в обязанность воеводам. «Завести конские заводы, – писал Петр в январе 1712 года, – а именно: в Казанской, Азовской и Киевской губерниях; а для заводу кобыл и жеребцов купить в Шлезии и Прусах»[683]. Петр и впоследствии не переставал интересоваться результатами своего указа. В связи с этим 10 октября 1719 года генерал-адмирал Ф. М. Апраксин писал воронежскому вице-губернатору Колычову [Колычеву]: «Извольте послать на Скопин и тамо конской завод, а именно кобылиц цуковых, жеребцов и жеребят всех, что есть, прикажите переписать верно и с тою ведомостью немедленно извольте прислать к нам комиссара Кареева самого, чтоб мы о том были известны и, ежели когда изволит спросить ц[арское] в[еличество], могли о том донести»
